Российские пропагандисты призывают к уничтожению украинцев, радуются смертям мирных жителей и уже не пытаются отнекиваться от военных преступлений своей армии. Если раньше у российских СМИ было распоряжение, согласно методичке, разработанной Кремлем, отрицать причастность в обстрелам мирных жителей, то сейчас они этому даже откровенно радуются и гордятся.
Такой тон для российской пропаганды задал сам кремлевский диктатор Путин, реагируя и открыто заявляя в октябре об обстрелах украинских мирных объектов по всей стране в отместку за Керченский мост, что практически пробило дно пропагандистского террора. Хотя в умении размножать ложь и фейки у россиян конкуренции не было и нет. Российская пропаганда только на последней неделе выдала «на гора» немалое количество лживых информационных вбросов на «любимую» украинскую тематику. Объяснение здесь простое – Украина, достойно противостоя российским агрессорам и захватчикам, уверенно идет к победе, поэтому и вызывает такую бурную и даже жестокую реакцию Кремля, российских масс-медиа, которые открыто и даже примитивно врут. Официальная риторика Кремля с начала войны, с того момента, когда российские власти провозгласили, что ее целью является «денацификация» украинцев была геноцидной. Невольно пролаживются паралели с искуственным Голодомором , который устроил Сталин на территории Украины 90 лет тому. Россия до сих пор называет его стихийным бедствием, а теперь пытаются разрушить энергоснабжение, чтобы миллионы украинцев страдали и погибали. Кремль всеми способами пытается не только навредить репутации Украины, но и продемонстрировать свою силу и нежелание потерять Украину. Да и для самих россиян пример украинцев, преодолевших имперскую «наследственность», является мощным стимулом для критического отношения к власти, чего Путин допустить не может. Пропагандистская машина Кремля пользуется старым и простым принципом, суть которого заключается в том, что чем наглее становится ложь, тем больше верит в нее народ. Но пригоден такой принцип только для внутреннего потребления. И то не всегда, а до поры до времени, потому что все тайное, как известно, впоследствии становится явным. И ложь тоже.