Начинаем новую тему с «Путеводителем по рашизму-путинизму» Олега Кудрина в публикации Укринформа.
В предыдущих материалах мы рассматривали большую тему – русский мессианизм и его место в системе шовинистических, рашистских взглядов. Теперь приступаем к смежной теме, большой и интересной, о которой сейчас много спорят.
Это роль русской культуры и самой яркой ее части, русского искусства, в становлении, закреплении и воспроизводстве агрессивного имперства.
ОТМЕНА РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ ИЛИ ПОСТАНОВКА ЕЕ НА ПАУЗУ?
2022 год – освобождение Бучи, Ирпеня, других украинских территорий. Украина, мир увидели страшные злодеяния в местах, откуда только что выбили оккупантов. Одним из последствий этого шока было обсуждение – как это могла делать армия, граждане страны, которая так кичится своей культурой, искусством, пропагандирует их, делая визитной карточкой государства.
И тогда же начали говорить о том, что может быть стоит подвергнуть бойкоту такую русскую культуру. Это было естественной реакцией. Тем более естественной, что в 2010-2020 в демократических странах сложилась традиция остракизма персон, произведений, явлений, взгляд на которые массово изменился. В связи с этим появился специальный термин – cancel culture, «культура отмены».
В ходе горячих обсуждений большинство западных интеллектуалов и политиков пришли к мнению, что при всем понимании украинской боли и уважении к украинской скорби это все же невозможно сделать. Тогдашний министр культуры и информационной политики Украины Александр Ткаченко предложил более комфортную для наших партнеров формулировку – «поставить на паузу» русскую культуру, общение с российскими деятелями – по крайней мере, до окончания российской агрессии. Но и это для многих оказалось слишком резким шагом.
Хотя есть места, страны, где сейчас пытаются последовательно реализовывать именно такую культурную политику. Это, прежде всего – Литва. Но все-таки ни отменить русскую культуру, ни массово поставить ее на паузу, несмотря на все ужасы войны, развязанной Москвой, оказывается невозможно.
А что же возможно?..
ПЕРЕСТАТЬ НЕКРИТИЧЕСКИ ВОСХИЩАТЬСЯ РУССКОЙ КУЛЬТУРОЙ
На самом деле, нужно не так много – для начала перестать называть русскую культуру «великой». В украинском языке это слово несет более адекватный в данном случае смысл – «большая». Ну да, большая по объему, как все имперские культуры, аккумулировавшие в себе (на основе языка и традиций титульного народа), таланты, усилия многих пространств и народов. При таком понимании суть не столько в самолюбивом «величии», сколько в «величине». Что полезней.
Также нужно перестать неумеренно восхищаться русской культурой, глядя на нее сквозь розовые очки: исключительный, якобы, гуманизм и внимание к «маленькому человеку», «загадочная русская душа» и т.д. и т.п.
Важно также помнить, что русская культура всегда была в одной связке с русским мессианизмом – с его болезненным ожиданием и проповедованием некой особой миссии русского народа и его творений.
Итак, на русскую культуру нужно просто посмотреть критически – в первую очередь, с точки зрения содержащегося в ней имперства. Зачастую – имперства наивного, привычного, как бы это сказать – естественного, и оттого малозаметного.
И здесь нужно опять вспомнить тезис о «внутренней колонизации» России, введенный российскими историками, а от них перенятый другими гуманитариями. По мере того, как Московия/Россия отодвигала свои границы все дальше (в результате завоеваний – что часто выпадает из внимания!) внешняя колонизация оборачивалась – «внутренней колонизацией».
Что, по сути, означало «переваривание» пространств и народов, оказавшихся по эту сторону границу. И все это без тени сомнений именовалось уже «Россией», поскольку тут побывал русский человек и его флаг.
Когда-то нечто подобное говорили о себе и своей стране/империи английские, британские мореплаватели, торговцы, военные. Но та метрополия, страна выросла из этого и отрефлексировала свое колониальное искусство.
ИМПЕРСКИЕ РЕАЛИИИ, НЕ ВОСПРИНИМАЕМЫЕ КАК ИМПЕРСКИЕ
Не так с Россией и русскими.
Воспринимает ли кто-то, не только в России, но и за рубежом, значительную часть творчества литературных фундаторов, Пушкина и Лермонтова, как колониальную, в сущности, прозу и поэзию? А ведь это так – по историческому факту текущего захвата и переваривания территорий, по темам, по акцентам в описании взаимоотношений местного населения и завоевателей…
Наркотическая вспышка практически всенародного счастья, путинский «крымский консенсус» 2014 года стал возможен, потому что в русской культуре Крым воспринимается, как нечто законно «свое», более того – героически свое. Что глупо и просто невозможно подвергать сомнению. А как же крымские татары, крымчаки, караимы? «Ах, оставьте, это все так несущественно, просто небольшой местный колорит». Геноцидная политика в отношении кырымлы, которая привела к исходу народа в Турцию, а при СССР – к депортации в Центральную Азию, вызывала сочувствие у ничтожно малого процента россиян.
Так же и с Кавказской войной, длившейся полвека (1817-1864). Чем является она для русской культуры, русского искусства? Привычным и от этой привычности даже уже милым фоном традиционной российской жизни. Слегка щекочущим нервы, если герою сюжета нужно туда ехать. Есть ли в русской традиции сомнения в ее неправедности, или хотя бы неправильности, или, по меньшей мере, нравственной сомнительности? Почти нет, очень мало. А есть ли сочувствие к черкесам, которые в результате такой же геноцидной политики были большей частью уничтожены или вытеснены в Османскую империю? Практически нет. О чем говорить, если восприятие такое, будто от Новороссийска до Сочи – это все исконно русские города. Ведь Россия никогда не нападала, только оборонялась…
Так что работы в анализе, объяснении, популяризации знаний тут предстоит очень много. И это напрямую связано с нашей современностью. Ведь и нынешняя война начиналась именно с оккупации Крыма и последующего всплеска имперских настроений в Эрэфии.
СТАРАЯ МОСКОВСКАЯ КУЛЬТУРА И МОЛОДОЕ РУССКОЕ ИСКУССТВО
В быту, в журналистской работе, рубрикации слово «культура» часто синонимично «искусству». Хотя его смысл, конечно же, шире. Культура – это всякое проявление, как материальное, так и нематериальное, духовное, деятельности, человека, человеческих общностей.
Напоминание об этом разграничении важно для понимания возрастного различия «русской культуры» и «русского искусства». Ортодоксально ортодоксальное, восточно восточное, дальше некуда, Владимирско-Суздальско-Московское православие налагало строгие ограничения на общественную жизнь, что делало невозможным светское искусство и науку, даже в гуманитарном ее варианте.
Поэтому говорить о давних традициях русской культуры – вполне естественно. Но вот русское искусство в современном понимании и в разных его жанрах – литература, живопись, музыка, театр – явление по историческим меркам (и на фоне других имперских культур) очень молодое. Его, конечно, можно удлинить за счет летописей, духовных писаний (или редких эксцессов, вроде переписки Ивана Грозного с князем Курбским). Но это всё, больше похоже на предродовой,
внутриутробный период развития, на редчайшие исключения, которые подтверждают правило.
При этом Московия/Россия всегда традиционно записывала в свой реестр ВСЕ произведения древнерусской культуры, искусства, вырывая их из истории украинцев, белорусов. Что несправедливо делало тех «боковыми ветвями», не имеющими давней истории. И это также массово не осмысленно, не преодолено.
Как сказала недавно российская пропагандистка Маргарита Симоньян, обращаясь «к украинцам и к ним всем» (то есть, другим народам Империи): «Вот что вам с нами не жилось? Что было плохо? Государственность ваша у многих появилась за счет нас, культура как таковая появилась за счет нас. Кто вас угнетал? Кто вас трогал?» Говоря тут «с нами», «за счет нас» Симоньян, конечно же, имеет в виду не армян и Армению, а Россию и русских.
Подобное высокомерие, переосмысленное и ставшее неприличным для других стран, в России естественно и привычно, увы, не только в кругу Z-пропагандистов, а почти повсеместно. Поэтому пояснения, что самые разные гуманитарные знания приходили в Московию/Россию из Украины, в частности – от выпускников Киево- Могилянской академии, подавляющее большинство россиян приводят в состояние ступора, вызывают недоверие или насмешку.
ПОДРОСТКОВОЕ НЕТЕРПЕНИЕ В ИСКУССТВЕ – СИНДРОМ БЕЛИНСКОГО
Вообще, такая молодость русского искусства делала в нем заметным нечто вроде подросткового нетерпения, стремления стать поскорей взрослым. Чтобы перестать заниматься подражательством, ученичеством, а поскорей почувствовать себя большим, самодостаточным (что, кстати, позволит уже учить других).
Подобные настроения особенно хорошо заметны в текстах «неистового Виссариона», российского критика первой половины XIX века Виссариона Белинского. «Русская личность пока – эмбрион; но сколько широты и силы в натуре этого эмбриона, как душна и страшна ей всякая ограниченность и узкость», – писал он в одном письме.
Эти слова о «русской личность – эмбрионе» тоже, кстати, способны ввести в ступор любителей порассуждать о «тысячелетней России». Но далее тут же есть узнаваемый элемент безразмерного самолюбования, ожидания беспримерного величия, которое не может не быть у народа с такой натуральной «широтой и силой». Но вот неприятие «ограниченности» – что это, о чем? Вряд ли о свободе, как таковой, хотя Белинский и считался «революционным демократом». Кажется,
скорее – о непризнании «всяких» ограничений, самоограничений, что вряд ли можно считать положительным, конструктивным качеством, которым стоит восхищаться.
Пример Белинского, как первого «революционного демократа» от лица молодого искусства показателен еще в одном качестве – имперского неприятия инаковости, отторжения персон и народов, которые плохо вписываются в титульную имперскую культуру. Пусть не в статьях, а в письмах, но Белинский говорил изысканные гадости о Тарасе Шевченко и возможностях украинской культуры, делал расистски оскорбительные зарисовки крымских татар.
И в этом смысле он – предшественник русских либералов новейшего времени, для которых гармонично сочетаемо самоощущение демократа и высокомерие имперца.
К СТРОИТЕЛЬСТВУ ЛИБЕРАЛЬНОЙ ИМПЕРИИ БУДЬ ГОТОВ!
Говорят, что когда Анатолий Чубайс в 2003 году накануне парламентских выборов сказал о необходимости построения «либеральной империи», то это был призыв не столько к избирателям, сколько к элитам. И либеральная их часть (в отличие от имперской) была к этому, в общем-то, готова. Так ли это?..
Не когда-нибудь, а в 2001 году, не где-нибудь, а на Радио Свобода вышла дискуссионная программа под названием «Имперская культура России: время и место». В ней участвовали, авторитетные люди, которые описывали имперскость русской культуры не просто аналитически отстраненно, но вполне благожелательно.
Вот историк, критик, писатель Кирилл Кобрин:
«Правительство (российское, — ред.) выполняло роль европейца, как говорил Пушкин, не только по отношению к собственно русским, но и по отношению к другим народам Российской империи. Тут уместно вспомнить фразу Пушкина из “Путешествия в Арзрум”, когда он рассуждает о том, как можно решить кавказскую проблему, и он пишет, что очень уместен здесь был бы самовар. То есть самовар – как символ некоторой цивилизаторской имперской функции».
«Кавказская проблема» (а Вторая чеченская война к этому времени была уже в полном разгаре) – это так мягко об упомянутой выше полувековой Кавказской войне. Но не будем придираться – это все же говорится о прошлом и достаточно аккуратно.
А вот какова современность в описании историка Андрея Зубова. Он рассуждает о том, сформировалась ли многоконфессиональность в России (ведь на дворе, напомню, Чеченская война, которую Кремль вел под флагом борьбы с «исламским терроризмом»):
«Мне кажется, что все же скорее сформировалась, чем нет. Потому что факт многоконфессиональности в нынешней России, и в большой России, в содружестве независимых государств, и в малой России, РФ, налицо».
Поразительно! Уже десять лет, как Украина и другие бывшие «союзные республики» независимы, а для профессора Зубова СНГ – это «большая Россия», РФ же – лишь малая Россия. При том, что Андрей Борисович – не имперский динозавр, а милейший интеллигент-либерал, после 24 февраля выехавший из Мордора. Но, увы, тогда его взгляды были именно таковы: РФ – неполноценная, обрубленная, «малая Россия».
РАССУЖДЕНИЯ, КАК ЛУЧШЕ ОЖИВИТЬ «ИМПЕРСКУЮ ТЯГУ»
Но дальше – хуже. Собеседники рассуждают о том, что имперская культура на рассматриваемой территории сформировывалась дважды и дважды рушилась. Сначала в царском варианте, потом – в советском. Так может, и хорошо, что так случилось, забыли, проехали – творим нечто новое? Нет, рассуждения идут в другом направлении. И вновь Кобрин (он, кстати, выехал из России задолго до 2022 года и с тех же пор определяет себя как «европейского литератора и историка, пишущего на русском языке»):
«Сейчас она, советская имперская культура, может быть отчасти сильна как воспоминание, но чем дальше мы идем вперед, чем дальше идет жизнь, это воспоминание становится все тоньше, все отдаленнее и, в конце концов, оно исчезнет. Нынешняя реальность России такова, что не имперская, а именно российская культура может восприниматься другими народами, представителями других культур и других конфессий, но только в зависимости от их степени
социализации и включения в экономическую, социальную или культурную жизнь России. Вот здесь ОРТ (нынешний «Первый канал», — ред.) и НТВ выполнили бы функцию “самовара”».
Иными словами, осенью 2001 года, когда крупнейшие российские каналы уже захвачены Кремлем, именно им предлагается нести в постсоветские массы «некоторые цивилизаторские функции». Уже год, как восстановлен советский гимн, но говорится, что «воспоминания о советской имперской культуре все тоньше, все отдаленнее». Господи, да с какой планеты эти люди?.. Предложение Зубова совершенно иное, но тоже малосимпатичное:
«Бегство от имперского, которое было характерно в первые годы перестройки, да во многом характерно и до сих пор, это бегство в общем-то от советского. Но беда заключается в том, что хорошее дореволюционное народы абсолютно забыли, тяга к имперскому единству, не политическому обязательно, а культурному, сохраняется, она связывается с советским, которое помнят, а в советском помнят большинство больше плохого, чем хорошего. И вот выйти из этого парадокса, я думаю, без воспоминания той старой досоветской культуры, без ее актуализации, я думаю, невозможно».
Ага, проблема, оказывается, в том, что имперство ассоциируется с советскостью. А свежие воспоминания о советском чаще – плохие. Поэтому, чтобы преодолеть такую «беду» и укрепить «тягу к имперскому единству» нужно сейчас оживить воспоминания о том, «хорошем имперском», что было до 1917 года.
И вновь – с какой планеты это высокообразованные люди либеральных взглядов? Они не понимают какие, к примеру, у украинцев хорошие воспоминания о «хорошем дореволюционном»: ликвидация автономии, закрепощение, Валуевский циркуляр и Эмский указ?.. Позже, когда политика Путина будет становиться всё более жесткой, авторитарной и агрессивной, они отойдут от таких представлений. Но тогда, в 2001-м интеллектуальные элиты были вполне готовы к строительству «либеральной империи», а-ля Чубайс.
На этом закончим вступление в тему и в следующий раз начнем рассмотрение русской литературы, ее роли в имперской государстве, а также – элементы имперства в русской литературе.
(Продолжение следует)
Олег Кудрин, Рига