Отравленный летом в России политик Алексей Навальный прилетел из Берлина в Москву. Вернулся на Родину. И был немедленно арестован, судим и отправлен за решётку.
Без малого десятилетие его планомерно дискредитируют и всячески политически уничтожают российские власти. Его физически и морально ломают. Его калечат. Его травят. И в переносном смысле, и в буквальном.
Это неудивительно, а закономерно. Террористический российский режим таким образом защищается. Рефлекторно реагирует на угрозу своему существованию. Инстинкт самосохранения присущ и паразитам. Хотя бы на тактическом уровне.
Удивительно другое. В борьбу на уничтожение, на уничтожение репутационное, с Навальным давно и активно включились и многие противники путинского режима. От Александра Сотника до Аркадия Бабченко.
Застарелая, извечная беда разнообразной антитоталитарной оппозиции в России — неспособность не то что к объединению, но хотя бы к временному союзу друг с другом. К хотя бы временной совместной деятельности. Неспособность даже к временному нейтралитету между собой, ради достижения общей, стратегической цели.
На оппозиционном медийном поле много больших, заметных личностей. Много ярких индивидуальностей. Все они, в отличие от серой массы безликих холуев путинской диктатуры, всего лишь аватаров личности диктатора — особые, неповторимые, штучные люди. Каждый имеет свои собственные, интересные мысли, свою отдельную позицию. Хотя бы в частностях. Каждый имеет своё собственное, неповторимое, уникальное политическое лицо. И это прекрасно.
Ужасно же то, что нередко у некоторых забота о выделении своего, отличного от любого другого, политического лица становится главной и единственной жизненной задачей. Становится самоцелью. Полностью затмевает стратегическую цель — уничтожение путинской, чекистской диктатуры в России.
Бесспорно, любая политическая деятельность предполагает в политике честолюбие. Помимо всего прочего, конечно. Пусть, и в малой степени. Нечестолюбивых политиков вообще не бывает. Не бывает и нечестолюбивых политологов. Чтобы они не говорили. И нечестолюбивых журналистов и блогеров, пишущих о политике — не бывает. Все мы — выступающие и пишущие, думающие, анализирующие, советующие и делающие — надеемся, что наши мысли и наши дела — принесут пользу людям и стране. Будут ими оценены.
Наряду с этой надеждой, у нас — всего лишь людей не без простительных слабостей, где-то сзади, в обозе, бывает, проскакивает мыслишка, что и лично нас, таких умных, благородных, жертвенных и особенных нас — соответствующе оценят. И воздадут должное.
И получим мы, именно и персонально мы — соответствующее нам признание.
Увы, сплошь и рядом масштабы нашего общественного признания не соответствуют нашей собственной самооценке. Не соответствуют как по объективным, так и по субъективным причинам. Как правило, они намного меньше, чем нам грезится.
И нам, даже невольно, становится обидно. А когда кто-то другой получает общественное признание больше нашего, получает его на наш взгляд, неоправданно — нам становится обидно вдвойне.
Мы оскорбляемся. Мы ревнуем. И в эгоистическом раже начинаем личную хроническую вендетту с нашим более узнаваемым и успешным стратегическим союзником. Прикрывая иррациональные, личные причины нашей вендетты очень рациональными, политическими соображениями и возражениями.
Разгорается губительная, взаимно самоубийственная, мелкая борьба больших самолюбий.
Борьба, парализующая нас. Борьба нас дискредитирующая.
Борьба, от которой выигрывают только террористы в кремле.
Эта борьба больных самолюбий хороших людей всемерно раздувается и публично смакуется агентурой кремля. И, в конечном итоге, репутационно уничтожает всех, в ней участвующих.
Навальный…
У меня к этому человеку, к этому политику, немало серьёзных претензий. И за его высказывание по Крыму, и за его местами авторитарные замашки и за многое другое. Вне конкретного политического контекста для меня политик Вацлав Гавел предпочтительнее политика Алексея Навального.
Но мы все живем в совершенно конкретном политическом контексте, который реальный политик не может не учитывать.
Яркий исторический пример тому — Финляндия 1939-го и последующих годов. Маршал Маннергейм был не по нутру очень многим финским демократическим политикам, но в условиях войны на уничтожение страны политик — боец оказался незаменим.
Контекст таков, что аналога Вацлава Гавела всероссийского масштаба на выжженном политическом поле РФ сейчас нет. А антипутинский политик всероссийского масштаба, Алексей Навальный — есть.
Навальный борется с путинским режимом, уничтожающим Россию, воюющим с Украиной и дестабилизирующим весь остальной мир. Сейчас не столь важно, какими аргументами в этой борьбе он оперирует. Судя по всему, он оперирует только такими аргументами, которыми, на его взгляд, сможет привлечь к себе максимально большое число сторонников.
Его, и наша, главная цель сегодня — ликвидация диктатуры Путина. Для победы ему необходимы симпатии большинства российских граждан. Большинство российских граждан сегодня, в той или иной степени, отравлены путинской пропагандой. Разве мог Навальный в этих условиях сказать о Крыме что-либо иное, чем то, что сказал, и остаться реальным политиком в России? Нет, не мог. Сказать в России 2015-го года, что Крым — это Украина, значило совершить политическое самоубийство. И наверняка не достичь своей цели. Не достичь нашей цели.
Ради главного, порой приходится жертвовать не главным в данный момент. Это — политическая азбука.
В политике главное — правильно расставить приоритеты, и правильно выстроить последовательность решения больших и малых политических задач.
Мне кажется, Навальный верно и последовательно решает свои политические задачи. И на данном этапе наши с ним задачи, наши с ним цели — совпадают.
Сегодня мы имеем чекистскую диктатуру в России. Сегодня мы имеем в России диктатора. Диктатора фактического, а не гипотетического. Имеем не просто обычного автократа, опирающегося на ситуативное и зыбкое большинство, а автократа во главе огромной террористической структуры со столетним опытом удержания власти.
Любой успешный удар по этой чудовищной диктатуре пойдёт во благо и гражданам России и всему миру! Даже просто смена или свержение данного, конкретного диктатора вызовет сильнейшее колебание всей паразитарной государственной структуры убийц и грабителей. И, тем самым, предоставит возможность, реальную возможность её полного слома и уничтожения. Ею, конечно, нужно будет суметь воспользоваться. Необходимо будет учесть горький опыт упущенных возможностей августа 1991-го года.
Но сейчас даже такой возможности нет.
Значит, нужно сначала добиться, нужно сначала достичь этой возможности!
Поэтому я убеждён, что сегодня необходима всеобщая посильная поддержка единственного реального антипутинского политика в России — Алексея Навального.
Он поразительно сильный и смелый человек. Редкий человек. Человек самоубийственной смелости. Он — боец. Боец реальный, в отличие от очень многих из нас. Он готов пожертвовать самим собой ради свержения преступной власти. Мы собой жертвовать — не готовы. Так, чёрт возьми, неужели же мы настолько мелки и подлы, чтобы не высказать ему хотя бы публичную признательность за его жертву? Жертву ведь, в том числе, и ради нас. Неужели мы настолько ослеплены собственным уязвлённым самолюбием, чтобы не высказать публично ему поддержку?
Ведь, и шансов у этого Давида, в его борьбе с Голиафом — очень очень мало. Их почти нет…
В любом случае, господа несвоевременные критики гипотетического «диктатора» Навального, травить и топить его сейчас вместе с Путиным — недостойно. И это — очень мягко говоря.
Когда же этот людоедский режим рухнет, и если человек и политик Навальный, к этому времени, останется жив, тогда мы немедленно примемся беспощадно и придирчиво критиковать его. Кинемся по косточкам разбирать его высказывания и обличать его действия. Наряду с высказываниями и действиями других политиков. Начнём непримиримую борьбу с проявлениями его авторитаризма.
Только давайте делать это после ликвидации тоталитаризма чекистов.
Лично я предпочитаю драться с Навальным в послепутинской России.
Нам нужна ваша помощь, чтобы мы могли предоставлять вам открытую, честную и независимую информацию. Через форму внизу вы можете перевести на наш счет в PayPal любую сумму от 1 евро и выше.