Читаем главы из «Путеводителя по рашизму-путинизму» Олега Кудрина в публикации Укринформа.
В прошедшем материале мы увидели, как в творчестве сказочника от живописи Виктора Васнецова (1848-1926), чья биография при советской власти была очищена от неприятных деталей – реакционных политических взглядов, участия в работе черносотенных организаций – смешивались сказка, история и агитация. Как Москвой приватизировалась история древней Киевской Руси. И как при этом подчеркнутая фольклорность, «русскость» творчества смешивалась с идеологией, политикой.
Сегодня продолжим рассмотрении на двух ярких, в чем-то разных, но в чем-то похожих примерах – художников Ивана Билибина и Бориса Зворыкина. Полезно увидеть, как их судьба и творчество развивают и дополняют наследие Васнецова.
Билибин и Зворыкин
«РУССКИЙ СТИЛЬ» БОЛЬШОЙ ИМПЕРИИ КАК ПОЛИТИКА
Сначала – несколько общих слов. В искусстве, культуре этническое или племенное обозначение, привязка различных стилей – явление распространенное (простейшие примеры – мавританский, готический стили). Но, кажется, ни один из них не был таким всеохватывающим, настолько проникающим в самые разные жанры и сферы, как «русский стиль». Сформировавшийся в новое время он был подхвачен властью идеологизирован, политически нагружен. Да и сейчас, в современности, обратно влияет на общественную и культурную жизнь.
Но начнем с внешнего вида городов и селений Российской империи. Архитектурный русский стиль вызревал и формировался в течение XIX века. (В некоторых вариантах его называли псевдорусским, что подчеркивало искусственность). А в конце столетия он стал, если можно так сказать, более напористым, по-детски безапелляционным, безграничным. Как будто иллюстрации из книг русских сказок чудесным образом стали вдруг каменными. В том числе – в городах на окраинах империи, где он смотрелся чуждо, как метка иной власти.
В это же все время более агрессивным становилось славянофильство, с его упоением стариной. Но если раньше в нем было больше поиска идентичности, особости, то теперь – победного торжества, проповедования собственной исключительности и превосходства. В царствование Александра III (1881-1894) это стало особенно заметно, поскольку совпадало с сутью проводимой им политики – русификаторской и вполне ксенофобской (прежде всего антисемитской).
И, как мы помним, в те же годы расцветал талант Васнецова с его смешиванием сказки, легенд и истории. Это не означает, что он начал творить конъюнктурно по заказу Его Императорского Величества. Нет, просто внутреннее желание, склонности, художественное естество художника совпало с сутью времени.
Билибин. После возвращения в СССР. Разин. Стрелковый бунт
Тогда же наступало время модерна. И его новизна, смелость, стремление удивить не обязательно противоречили консерватизму, а вполне успешно с ним объединялись. (К примеру, в архитектурном неорусском стиле можно найти много элементов модерна).
Его мастера, изучив старину, артефакты давнего искусства и переплавив это со своим талантом, знаниями в гармонии и колористике, достигали прекрасных результатов. В результате появлялись шедевры, которые пахли стариной, излучали древность, но при этом выглядели современно и привлекательно. Русский стиль, понимаемый, как наследие Московии, транслируемый из Москвы и Петербурга/Петрограда становился модным и охватывал множество сфер – дизайн (в том числе производство мебели), полиграфию (что породило изысканную книжную графику), театр (декорации, костюмы) и т.д.
ИЛЛЮСТРАЦИИ К РУССКИМ СКАЗКАМ – ЦЕННЫЕ ГОСБУМАГИ
Именно таким талантом, большим мастером был Иван Билибин (1876-1942), участник объединения «Мир искусства», мирискусник (как называли авторов этого круга). И его роль такова, что появилось понятие «билибинский русский стиль».
Билибин. Афиши русской оперы в Париже 1929-1930 гг.
В живописи он был учеником Ильи Репина, но во многом продолжил дело Виктора Васнецова. В феврале 1899 года Билибин, посетив его выставку, был поражен ею (особенно долго рассматривал «Богатырей»): «Сам не свой, ошеломленный ходил я после этой выставки. Я увидел у Васнецова то, к чему смутно рвалась и по чем тосковала моя душа». Уже летом, вдохновившись увиденным, он сделал первые иллюстрации – к «Сказке об Иване-царевиче, Жар-птице и о Сером Волке».
Далее проиллюстрировать серию русских сказок новичку предложила Экспедиция заготовки государственных бумаг. (Одно из важнейших учреждений страны, что показывает степень заинтересованности. Качественно изданные русские сказки для Империи действительно были ценнейшими государственными бумагами, вне власти инфляции). Это была работа на несколько лет. Так начало складываться то, что позже назвали особым, именным стилем. Художник отдельно боролся за то, чтобы «русскость» его стиля был обоснованной, а не являлась лишь результатом фантазии. Для этого он ездил в экспедиции на русский север, где изучал народную архитектуру, быт, утварь, лубки. Вот его впечатления после таких поездок:
«Только совершенно недавно, точно Америку, открыли старую художественную Русь, вандальски искалеченную, покрытую пылью и плесенью. Но и под пылью она была прекрасна, так прекрасна, что вполне понятен первый минутный порыв открывших ее: вернуть! вернуть!» (1904)
И это очень напоминает слова другого классика. Билибин лишь слегка перефразирует Пушкина, когда тот восхищается «Историей государства Российского» (1818) Николая Карамзина: «Все, даже светские женщины, бросились читать историю своего отечества, дотоле им неизвестную. Она была для них новым открытием. Древняя Россия, казалось, найдена Карамзиным, как Америка — Коломбом. Несколько времени ни о чем ином не говорили».
Билибин. Святой Владимир и Ярослав Мудрый
Эти слова часто произносят, не задумываясь об их смысле. А ведь они о том, что еще в начале XIX века жители России в массе своей не считали историю Древней Руси (до возвышения Суздали, Владимира и появления Москвы), то есть Руси Киевской и Новгородской – своей историей. Но к концу этого века и началу следующего начали считать, в том числе, начитавшись беллетризированного многотомника Карамзина, в котором воспевалось самовластье (о чем и Пушкин писал эпиграммы). И это стало важной предпосылкой создания и развития «русского стиля», его распространения, захватывания им пространств и жанров.
ВОЙНА И ОБЩЕСТВО ВОЗРОЖДЕНИЯ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ РУСИ
Билибин. Антицарские карикатуры 1905-1906 гг.
В цитируемой выше статье художник использует показательное выражение – «художники-националисты». Оно настораживает, поскольку речь идет о национализме титульного народа империи. При этом нужно подчеркнуть, что Билибин, в отличие от его предшественника Васнецова, имел либеральные взгляды. Во время революции 1905-1907 гг. рисовал антицарские карикатуры (за что даже подвергался обыску). И вот именно с такими взглядами Билибин пытается отдельно описать рамки русского «художественного национализма» так, чтобы он был максимально цивилизованным, далеким от имперских глупостей, шовинизма:
«Есть у нас одно учреждение, именуемое Русским Собранием (консервативная организация, в которую входили «сливки общества», — ред.). Года три тому назад ко мне пришел один представитель его и сказал мне, что у него возник в голове проект переодеть всех чиновников Российской империи в охабни и кафтаны… И вот, когда слышишь такую «удачную» мысль, то становится больно за все национальное и народное. Неужели же нельзя придумать чего-нибудь иного, как переодевать в национальное платье господ чиновников и строить скверные пародии на Василия Блаженного там, где это более чем не идет?».
Такие проявления Билибин называет «балластом русского стиля» и припечатывает его четким определением: «Все подобные квасные русофильские мероприятия, основанные по большей части на ретроградных политических упорствованиях, только отвращают от русского национального стиля, а не приближают к нему».
Похвальная принципиальность либерала. Но посмотрим, что было дальше. И для этого вернемся к «Русскому собранию». Эта организация (деятельность которой, конечно же, поддерживал Васнецов) имела в своей программе пункт 20 «Еврейский вопрос», до времени теоретический. Но в период революции-1905 он получил практическое воплощение. Будучи элитарным, «Собрание» способствовала становлению плебейского, погромного Союза русского народа.
Один из деятелей «Русского собрания» князь Алексей Ширинский-Шихматов в 1915 году стал основателем другой организации – «Общество возрождения художественной Руси», в которую вошли многие творческие люди, а также государственные, общественные и церковные деятели (всего – до 300 членов). И уж сюда вместе с черносотенцем Васнецовым попал и либерал Билибин. Почему? Во-первых, потому что само название и стоящие за ним цели были близки его устремлениям. А, во-вторых стоит вспомнить, что то было военное время, когда нерусский Санкт-Петербург стал русским Петроградом (где и возникло ОВХР). И единение на глубоко русской почве казалось естественным даже либералу.
Билибин. «Царевна-лягушка», «Сказка о царе Салтане»
При этом наряду с реальными, в том числе позитивными делами, общество занималось и откровенными глупостями. Самым активным отделом «Общества» оказался Разряд словесности, в котором составлялся «Азбучный справочник для замены иностранных слов». В феврале 1917-го в ОВХР уже вычитывали гранки словаря. Да тут случилась революция и борьба за чистоту русского языка отложили надолго. (Если точней – до февраля 2023 года, когда Дума, уже путинская, приняла «закон ограничивающий употребление иностранных слов в случаях, когда русский язык используется как государственный»).
ПОЛИТИЧЕСКИ ВСЕЯДНЫЙ ХУДОЖНИК-ТРУДЯГА ЗВОРЫКИН
Но вернемся к изобразительному искусству. Итак, образцы билибинской книжной графики уже созданы: прихотливый, но ясный рисунок (с одним цветом внутри четкого контура), древний шрифт, рамки с орнаментом, рифмующиеся с основным изображением. Это нравилось всем и вызывало желание подражать у многих.
В те же времена жил другой художник – Борис Зворыкин (1872-1945). Он не был так изобретателен, креативен, как Билибин, но тоже имел талант. Но главное – был очень трудолюбив. При этом (имея огромное количество заказов) не стеснялся использовать, творчески перерабатывая, чужие идеи.
Зворыкин в 1900-е годы
Краснеть за это ему не приходилось, поскольку он не был своим в кругу знаменитых и модных художников. Зворыкин лишь год проучился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, после чего пошел работать. Сначала корпел над театральными афишами, программками, юбилейными открытками, потом стал и книжным иллюстратором. Такая конвейерная работа очень упрощает отношение к авторскому праву. И то, что другой назвал бы плагиатом, для трудяги Зворыкина было цитированием, аллюзией, переосмыслением.
Самый яркий пример: «Царевич на Сером Волке» – по мотивам Васнецова. В другом случае, менее очевидном, из двух обложек (альманаха «Северные цветы» и номера «Мира искусства») делается одно авторское изображение – Приглашение на утренник в честь юбилея. При этом Зворыкин умел нравиться всем – и царствующей семье, и неприхотливому потребителю. Как примеры высочайших заказов – «Изборник дома Романовых», издаваемый к 300-летию династии, оформлении Феодоровского Государева собора, который строился в Царском Селе в связи с тем же юбилеем. (Говорят, именно в результате этого строительства в духе триады «Самодержавие-Православие-Народность» появилась идея создания ОВХР).
Зворыкин и чужие сюжеты
Примеров же простонародных заказов – неисчислимое множество. Открытки, создаваемые в рамках разных серий (храмы, поговорки, звери, человеческие типажи, поздравительные – по всем поводам); яркие вкладыши в различные виды товаров, нарисованные на сказочные или исторические темы; плакаты разных компаний и обществ; иллюстрированные календари; афиши, буклеты меню. В целом, это было достаточно качественно, хотя иногда банально. Или просто – кич.
Отдельная история – политическая всеядность художника. В период между первой революцией и Первой мировой войной Зворыкин начал выпускать пропагандистские открытки, воспевающие русскую армию в обличье древних богатырей. Но уж когда Первая мировая разразилась, эти открытки оказались еще более востребованы. С ожидаемым мерзким тевтонцем и святорусским богатырем или даже тремя богатырями Антанты (куда поначалу входила и Россия). А после победившей революции Зворыкин («только бизнес, ничего личного») создал плакаты «Борьба красного рыцаря с темной силой» (1919), «Красный пахарь» (1920), успев заложить изобразительные основы уже советской пропаганды.
«Жар-птица»
В 1921-м художник эмигрировал в Париж, где был знаменит изысканной книжной графикой. Иллюстрированный Зворыкиным сборник «Жар-птица» (4 из 9 сказок он перевел сам) был издан посмертно, в 1970-х годах, по инициативе Жаклин Кеннеди-Онассис, которая считалась обладательницей тонкого вкуса, «иконой стиля»…
А-ЛЯ РЮС И «РУССКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ» – ПОДСПОРЬЕ ИМПЕРСТВУ
Но суть этого рассмотрения не в том, что Билибин был более принципиален, а Зворыкин – более гибок. И не в том, чтобы выяснить, кто талантливей (первооткрыватель Билибин, занимаясь преподаванием, с годами стал слишком уж строг в стремлении к аутентичности, а Зворыкин, постарев, позволял себе искрить и фантазировать, как хочется).
Зворыкин в 1910-е года
Дело совсем в другом. Русский стиль был заявлен Васнецовым на отдельных полотнах, пусть популярных, но единичных. А усилиями таких художников, как Билибин, Зворыкин, множество других, он заполнил все свободное культурное пространство, бывшее в Российской империи (и не только). Межжанровый «единый русский стиль», о котором мечтало ОВХР, в какой-то степени сложился. Всё это эклектичное изобразительно-архитектурно-мебельно-плакатно-открыточно-театрально-книжное а-ля рюс, стало восприниматься, как нечто настоящее. Исконное и аутентично (велико)русское, претендующее на статус особой «русской цивилизации», отдельной от европейской и ей противостоящей.
Внутри России это на какое-то время прервалось в связи с победой советской власти и борьбой с великорусским шовинизмом. Но вернулось после курса на русский национализм, взятого Сталиным. На Западе этому поспособствовали, как дореволюционные дягилевские «Русские сезоны», так и «Русские сезоны» 1920-1930-е годов, которые имели ауру эмигрантской тоски и неприкаянности.
И в том, и в другом случае, то есть и внутри Российской империи, и на Западе массового понимания существования некой иной, украинской или белорусской идентичности, не возникало. О них знали и их поддерживали только принципиальные их носители. Для остальных тотально существовало только некое интегральное и отчасти экзотическое а-ля рюс. (Хороший пример – серия картин (1894-1905), созданных Эдгаром Дега после выступления в Париже украинских ансамблей. Их долгое время называли «Русские танцовщицы» и только в 2022 году начали переделывать таблички – на «Украинские танцовщицы»).
В Советском Союзе политика коренизации в УССР и БССР 1920 годов дала свои плоды. Но она длилась недолго, была свернута и расстреляна. После чего украинскую и белорусскую идентичность более-менее аккуратно, но неизменно настойчиво загоняли в гетто несамодостаточности и второсортности.
В следующих материалах мы несколько изменим угол зрения и увидим, как формируется и чем оказывается полезным для Империи восприятие знаковых выдающихся полотен в качестве мемов. То есть быстрых, однозначных, легко запоминаемых и трактуемых носителей информации.
(Продолжение следует)
Олег Кудрин, Рига