Французский социолог Максим Одине посвятил шесть лет исследованию телеканала RT. В октябре в издательстве INA у него вышла книга под названием «RT: Le média d’influence au service de l’État russe» («RT: медиа влияния на службе российского государства»). В ее основу легла диссертация, посвященная одноименному сюжету. На публикацию уже отозвалась глава RT Маргарита Симоньян. В интервью RFI Максим Одине рассказал о том, что стоит за лейблом «альтернативного» СМИ, почему нельзя считать RT телеканалом, производящим фейки, и о мотивации западных журналистов, устраивающихся работать на кремлевское медиа.
Когда ты общаешься с людьми, занимающими на телеканале руководящие должности, то очень быстро сталкиваешься с шаблонным дискурсом. При этом получить конкретные ответы на вопросы о том, как на самом деле устроен телеканал или как устроено производство информации, было довольно сложно. В конце концов мне это удалось благодаря рядовым журналистам, работающим в том числе на новостях, но это было сложно: в частности, потому что в России, например, они подписывают «соглашение о неразглашении конфиденциальной информации».
Вторая сложность тоже связана с методологией. Учитывая тот факт, что во Франции тема RT очень быстро стала остро политической и фактически связанной с вопросами национальной безопасности, — особенно когда об RT заговорил Макрон — атмосфера вокруг телеканала быстро накалилась. Для исследователя, стремящегося к объективности, это нелегко. Для меня, например, было неочевидно определить объект моего исследования: говорю ли я о государственном международном телевещании, об инструменте «публичной дипломатии», об « органе пропаганды » и т.д. Я постарался быть максимально точным и показать, что RT — это медиа, которое умеет действовать одновременно в очень разных тональностях: где-то фактологической и аналитической, где-то полемической и саркастической, где-то более пропагандистской и т.д. Для меня было важно изучить контент RT в его совокупности, а не пытаться подогнать ту или иную статью под тот или иной аргумент. Работая над темой украинского кризиса, «желтых жилетов», растущего присутствия России в Африке или отравления Алексея Навального, я старался показать, как RT освещает эти события в целом, а дальше отделить манипулятивные материалы от текстов, подкрепленных фактами.
— Не приходится ли исследователю RT так или иначе примерять на себя роль журналиста-расследователя?
— Мне как раз кажется, что исследователь, перед которым стоит задача изучить социологию влияния, не ищет жареных фактов. Естественно, ты работаешь с источниками, которые делятся с тобой информацией, и это придает работе расследовательское измерение. Но это не было целью моего исследования. Кроме того, когда ты занимаешься текстовым и семантическим анализом, то это отдаляет тебя от работы журналиста-расследователя.
— Многие убеждены, что RT — телеканал, производящий фейки. Однако при более детальном изучении выясняется, что все немного сложнее. После шести лет работы над этой темой можете ли вы сказать, что RT — это «телеканал фейков»?
— Я думаю, что это неправильное определение и неправильный подход к роли RT в информационном пространстве. На RT периодически появлялись фейки, то есть материалы, задачей которых было распространение заведомо ложной информации: это и освещение авиакатастрофы MH17, и так называемое «дело Лизы». Но, в более общем плане, на RT много более амбивалентного контента. RT — это инструмент влияния, медиа, которое в отличие от большинства СМИ, занимающихся публичной дипломатией (хотя RT тоже ей занимается), ведет подрывную деятельность. Это проявляется в релятивистском подходе, отсутствии контекстуализации и иерархии при подаче информации. Когда чувствительные или стратегически важные для России события, такие как украинский кризис, сирийский конфликт или дело Навального, подаются в пяти-шести разных, не всегда достоверных, а иногда совсем недостоверных (представленных не напрямую, а косвенно, например, с чьих-то слов) версиях во имя необходимости знакомить читателя с «альтернативной» точкой зрения, говорить то, о чем не говорят большие СМИ, — это не фейк-ньюс, а способ информационного манипулирования. И все эти версии представляются как равнозначные. Граница между реальными фактами и альтернативной точкой зрения размыта.
— О чем конкретно идет речь, если мы говорим, например, о деле Навального?
— Например, когда RT представляет основную и достоверную версию об отравлении Навального «Новичком», при этом зачастую делает это не напрямую, а косвенно: «ОЗХО заявила о наличии отравляющих веществ в анализах Навального» наряду с версией о том, что «жена Навального называла диеты мужа возможной причиной его недомогания». Это называется поддержанием путаницы в умах людей. Этот метод наиболее заметен, когда речь идет о событиях, имеющих значение для репутации России или ее национальных интересов.
При этом, если смотреть телеканал RT France, то там вообще нет фейк-ньюс. Нужно уточнить, что за ними пристально следит Высший аудиовизуальный совет (французский медиарегулятор), а также ряд общественных наблюдателей. В редакции RT France так бдительно относятся к контенту, что на выходе получается что-то достаточно вялое и гораздо менее оценочное, чем, например, на частном телеканале Cnews, который претендует на ту же «анти-мейнстрим» нишу во французском медиапространстве и все больше и больше становится похож на французский Fox News.
— Вы как раз пишете в вашей книге, что главной задачей RT является «не скрыть от читателя истину, а дезориентировать его в потоке альтернативных и противоречивых версий», заставить его сомневаться во всем…
— Да, смысл в бесконечном размывании границы между правдой и ложью, в использовании существующего в обществе недоверия к традиционным СМИ. То есть цель не в том, чтобы скрыть самую правдивую из версий, а в том, чтобы умалить ее значение, растворить правду в месиве из других версий.
RT начинает открыто позиционировать себя как альтернативный телеканал в международном медиапространстве после российско-грузинской войны и финансового кризиса 2008 года. В частности, они придавали особое значение контенту, связанному с теориями заговора. Например, они приглашали в эфир людей, которые сомневаются в официальной версии теракта 11 сентября (9/11 Truth Movement). И Маргарита Симоньян уже тогда говорила, что она лично с этими людьми не согласна, но у них есть своя точка зрения, почему бы не предоставить им слово? Здесь мы видим крайне релятивистское отношение к журналистике, к роли медиа в информационном пространстве, к деонтологии: «не важно говорим мы правду или нет, ведь у каждого так или иначе своя правда, а все мнения равнозначны».
«Мы позиционируемся как канал, который намеренно представляет альтернативную мейнстриму точку зрения по всем вопросам. 90 процентов вопросов, которые мы освещаем, никакого отношения к России вообще не имеют даже близко. Самая большая наша аудитория — в США, и если обычный московский журналист посмотрит наш американский канал, то в 90 процентах случаев не поймет, о чем идет речь. Эти имена и проблемы совершенно для нас нерелевантны. По всем этим вопросам мы даем позицию, альтернативную мейнстриму, и только на этом мы зарабатываем аудиторию».
Маргарита Симоньян в интервью Илье Азару на сайте lenta.ru 7 матра 2013 года.
В последние годы Ксения Федорова (глава RT France) выступает с идущими вразрез заявлениями, говоря, что RT Franсe — это независимое от Кремля СМИ, однако подход Маргариты Симоньян, открыто отстаивающей отсутствие объективности, кажется более последовательным.
— Действительно возникает ощущение, что параллельно существуют два дискурса: один направлен на французскую аудиторию, которой хотят доказать независимость RT France от Кремля, второй, о котором вы упомянули выше, предназначен для другой аудитории.
— Мне кажется, что на RT France не очень любят, когда им напоминают об этих словах Маргариты Симоньян, противоречащих той линии, которую они пытаются отстаивать. Несколько месяцев назад Симоньян заявила [в интервью Владимиру Соловьеву], что RT «работает для государства и защищает свою родину, так же как это делает армия например».
— Вы эту цитату использовали в качестве эпиграфа.
Да, и это цитата, которая многое говорит о том, как политические и медийные элиты в России представляют себе информационное пространство, видя в нем пространство, которое нужно защитить от внешних угроз, действовать в нем решительно и воинственно, чтобы защитить свою позицию и свою трактовку событий.
— Маргарита Симоньян отреагировала на публикацию вашей книги, заявив, что в главе о ней вы «переврали все буквально до последнего слова».
Да, она обвинила меня в том, что я якобы исказил факты о ней в этой главе, которая просто испещрена источниками. Подавляющее большинство моих источников — это ее собственные интервью и заявления, или статьи о ней в российской прессе, в том числе статьи середины 2000-х, когда Маргарита Симоньян была назначена главным редактором RT.
В первую очередь ей не понравилась цитата одного из моих собеседников, одного из руководителей «Голоса России» и «Спутника» в Москве. Он сказал мне, что «Спутник ей дали», — в отличие от RT, у истоков основания которого она стояла лично. И этот человек был совсем не против Симоньян, наоборот, в его словах не было критики.
— Встречались ли вы с Маргаритой Симоньян в рамках вашего исследования?
— Нет. Это может быть недостатком, но я довольно быстро понял, что разговоры с людьми на руководящих постах кроме шаблонных фраз ничего особенно не дают. Мне хватило огромного количества публичных выступлений Маргариты Симоньян. Мне было гораздо интересней общаться с журналистами, в частности понять разницу в мотивации французских и российских журналистов, работающих на этом телеканале.
— Вам удалось поговорить с французскими журналистами об их мотивации?
— Конечно. Большинство из них — молодые журналисты. Во Франции, например, RT обычно не нанимает журналистов специалистов по России или выходцев из русскоязычной диаспоры. Среди сотрудников телеканала есть журналисты с активистской позицией, которые до этого уже работали в других «альтернативных» СМИ. Многим из них показалось (но с тех пор многие разочаровались), что RT станет настоящим альтернативным телеканалом, что в реальности оказалось не так.
— Можно ли считать деньги основной мотивацией западных журналистов, в том числе звездных ведущих, перешедших работать на RT?
— Я думаю, что деньги не являются единственной мотивацией, но они являются важной мотивацией для многих людей на разных уровнях. Например, на RT France молодым журналистам, только закончившим учебу, предлагают постоянные контракты (а не фриланс, как это происходит в большинстве французских редакций) с зарплатами в районе двух – двух с половиной тысяч евро, что очень неплохо для начала карьеры в журналистике и в целом в контексте утраты финансовой стабильности журналистов в западных странах.
Кроме того, в разных редакциях RT работают известные ведущие, которых приглашают на работу именно потому, что они уже известны. Фредерик Таддеи во Франции, Ларри Кинг на RT America (телеведущий скончался 23 января этого года. — RFI), бывший президент Эквадора Рафаэль Корреа на RT на испанском, бывший премьер-министр Шотландии Алекс Салмонд на RT UK. Их приглашение стоит больших денег, им предлагают крайне благоприятные условия и, кстати, большую свободу действий для их программ, потому что главным является сам факт их присутствия на RT.
Иногда это срабатывает, иногда не очень. Программы Корреа пользуются успехом, в отличие, например, от Фредерика Таддеи, у которого раньше, когда он работал на France Télévision, были куда более высокие рейтинги. Как бы то ни было, RT France — это самый дорогой телеканал пропорционально количеству людей, которые его смотрят. Он обходится российской казне как минимум в 20–30 миллионов евро в год — при очень низком охвате. Телеканал не публикует официальной статистики, что тоже свидетельствует о низких рейтингах. А на Youtube-канале, который руководители RT France часто представляют как главный индикатор успеха, лайвы редко собираеют больше 300 зрителей. У сайта RT France в момент разгара движения «желтых жилетов» было много просмотров: от восьми до 12 миллионов в месяц. Сегодня — это примерно три с половиной миллиона просмотров, что сопоставимо с охватами небольшого регионального СМИ.
Источник: RFI