Гражданин Кипра выжил под русскими бомбами в Харькове

В украинских городах, в особенности крупных, до начала войны проживало много граждан других стран. В основном студентов и бизнесменов. Среди них были и граждане Кипра.

Один из наших сограждан проживал в Харькове. Он стал свидетелем начала войны и всего, что происходило в городе на протяжении восьми военных дней. Ему и его жене, гражданке Украины, чудом удалось покинуть осажденный российскими войсками Харьков, бежать в Венгрию и уже оттуда выехать на Кипр.

Корреспондент Cyprus Daily News  поговорил с Христосом и Инной . Вот их рассказ.

— Христос, как вы оказались в Харькове?

— Несколько лет назад, через социальные сети, я познакомился со своей будущей женой и приехал к ней в Харьков. Мы поженились. В январе этого года у меня было свободное время от работы, я моряк по профессии, а на Кипре были введены строгие ограничения связанные с пандемией коронавируса. Поэтому я решил поехать вместе с женой в Харьков и пожить некоторое время там. В Украине не было строгих ограничений, как на Кипре.

Мы жили в районе Университета где работала моя жена.

— Что вы можете сказать о Харькове и его жителях?

— Мне очень нравилось жить в Харькове. Это был современный европейский город, очень чистый и удобный для жизни с прекрасной инфраструктурой.

Жители Харькова — открытые и дружелюбные люди. Это был прекрасный город. Сейчас ничего этого уже нет.

— До начала войны вы знали о том, что Россия может напасть на Украину?

— Я читал об этом в мировых СМИ. Также я смотрел греческое и кипрское телевидение, где об этом тоже говорили. Но никто не верил в это. Все говорили о том, что это блеф и Путин только пугает украинское правительство, чтобы оно выполнило его требования.

Я разговаривал с жителями Харькова и никто в это не верил, особенно люди старшего поколения. Они говорили, что русские не могут воевать с украинцами потому, что они близкие народы.

Кроме этого, я видел по телевизору выступление Путина, где он сказал, что не собирается нападать на Украину. Я не мог подумать, что он может обмануть! Он ведь президент.

— Вы помните как началась война?

— В 4:30 утра 24 февраля мы проснулись от взрывов. Сначала взрывы происходили далеко от города, но с каждым часом они приближались. На следующий день русские начали бомбить город.

Мы сразу же спустились в подвал нашего дома, чтобы хоть как-то укрыться от бомбежки. Подвал был закрыт на замок и мне пришлось его сломать. Подвал был очень маленький, не приспособленный для защиты от бомб. В нем потом спасались много людей, было очень тесно. Невозможно было даже сесть.

Там мы находились сутки без еды и воды. Боялись подняться в квартиру, потому что россияне бомбили город непрерывно, и взрывы часто слышались совсем близко от нашего дома.

На следующий день нам сообщили, что в пятистах метрах от нас есть бомбоубежище, там безопаснее и больше места. Мы побежали туда и укрылись в этом бомбоубежище. Там мы чувствовали себя в большей безопасности.

— У вас была еда, вода, медикаменты?

— Сначала у нас ничего не было. На третий день в шесть утра мы побежали в наш дом и забрали все что смогли – еду, воду, одежду, одеяло, подушки.

— Почему вы сразу не уехали из города?

— К сожалению я не владею ни украинским, ни русским языком и не понимал в точности, что происходит и как нужно действовать в этой ситуации. Моя жена сильно испугалась и не хотела верить, что началась война.

Многие люди, с которыми я разговаривал через жену, говорили, что это какая-то ошибка, не может быть, чтобы началась война. Многие люди уверяли нас, что это не надолго и скоро все закончится.

Я слушал греческие и кипрские новости. В них сообщалось о начале переговоров между Россией и Украиной и о прекращении огня. Я ждал, что все скоро закончится. Я не мог представить себе, что кто-то может бомбить мирный город и убивать людей. У меня это в голове не укладывалось.

— Когда вы приняли решение покинуть город?

— Когда началась война я хотел сразу уехать. Но я сделал ошибку – я связался с кипрским посольством по номеру 00 380 (97) 504 95 58, сообщил что я нахожусь в Харькове, спросил, что мне нужно делать и попросил помощи. Мне сказали, чтобы я не двигался с места и ждал инструкции от посольства. По их словам, они готовят план эвакуации и скоро сообщат мне когда она начнется. Они требовали, чтобы я оставался в Харькове, давили на меня.

Я звонил каждый день и мне каждый раз говорили, чтобы я никуда не уезжал. Меня убеждали, что готовиться эвакуация, готовятся списки людей, за нами приедет автобус. Я слышал это каждый день. Каждый день мне говорили одно и тоже и ничего не делали! А обстановка в городе с каждым днем ухудшалась.

Я звонил также в посольство Греции по телефонам: 00380444996450, 00380444996451, 00380975049558.

Но и там мне говорили, чтобы я не покидал бомбоубежище и ждал, когда они организуют эвакуацию. Неделю я звонил и писал в оба посольства и все время мне говорили ждать. Мне присылали сообщения на разных языках о том, что я должен ждать инструкций и не выходить из убежища.

Я доверял им и следовал их инструкциям. Но они не работали. Они просто ничего не делали…

Моя семья обращалась в министерство иностранных дел Кипра с просьбой помочь. Им сказали, что они готовят план по моему спасению. Мне позвонили из МИДа Кипра и поинтересовались, жив ли я еще. Я сказал, что пока мы живы, но у нас нет воды и еды. Вокруг нас падают бомбы и мы хотим побыстрее выбраться отсюда. Мне ответили, что я должен оставаться на месте и они готовят специальный план по моему спасению.

Но никто ничего не делал.

В это же время в Харькове находилась лидер украинской общины Кипра Татьяна Иоанну. С ней связался один из кипрских телеканалов и взял у нее интервью. Мои родственники увидели это интервью, связались с телеканалом и получили ее контакты.

Моя сестра позвонила Татьяне и сообщила, что я тоже нахожусь в Харькове. Она мне перезвонила, но, к сожалению, мы никак не могли помочь друг другу. Мы все были в одинаковой ситуации.

Потом мне звонили журналисты с этого телеканала и предлагали дать им интервью. Помочь мне они не предлагали, поэтому я отказался.

Ситуация в Харькове ухудшалась с каждым днем. Бомбардировки и обстрелы усиливались, а интервалы между ними уменьшались. Если в первые дни бомбили и обстреливали северные и восточные окраины города, то на третий день бомбы и ракеты стали падать по всему городу. Уже не оставалось безопасных мест в городе. В любой момент, в любом месте могли упасть бомбы и ракеты. Разрушения и пожары были во всех частях города. Россияне планомерно и методично уничтожали Харьков.

На третий день мы услышали стрельбу на улице. Страшно было выходить из бомбоубежища. От постоянных взрывов и стрельбы у многих в бомбоубежище началась паника. Мы не спали неделю. Мы очень устали эмоционально и физически.

На пятый день, после очередного разговора с посольством, я понял, что никто не собирается мне помочь и я решил, что нужно выбираться из этого ада самостоятельно.

На шестой день телефон в кипрском посольстве уже не отвечал…

Я вышел на улицу и стал искать кого нибудь, кто мог бы вывезти нас с женой из города. Но никто не мог нам помочь.

На улице я встретил двух человек которые сказали, что возле университета стоят автобусы, готовые для эвакуации иностранных студентов. Я побежал туда и увидел там автобус турецкого посольства, который забирал турецких студентов. Я не стал к нему подходить…

Вновь начался обстрел города, и я вернулся в бомбоубежище. Ночью я окончательно решил бежать из города и стал обдумывать различные варианты. Помню в эту ночь бомбардировки Харькова была особенно сильными.

— Каким образом вы уехали из Харькова?

— Утром второго марта моя жена сказала, что одна из женщин в бомбоубежище собирается ехать на железнодорожный вокзал и ждет машину, которая ее туда отвезет. Я попросил эту женщину взять нас с собой. Она согласилась. У нас не было четкого плана, мы лишь решили пробираться на запад и перейти границу с Евросоюзом.

Мы приехали на вокзал Харькова и увидели огромное количество людей. Кругом был хаос и давка. Люди не знали, когда приходят поезда и в какую сторону они едут. Невозможно было получить информацию о движении поездов. На перронах стояли толпы испуганных и отчаявшихся людей, стремящихся бежать из этого ада. Среди них было много иностранных студентов.

Мы решили ехать на любом поезде на который сможем сесть. Для этого не нужно было покупать билеты, все было бесплатно.

Когда подошел поезд, к нему ринулись толпы людей, началась давка. Военные, которые охраняли вокзал, объявили, что пропустят в поезд только женщин, детей и стариков. Мужчинам не позволяли садится в поезд.

Я предложил жене попытаться уехать на этом поезде без меня, но она отказалась и сказала, что останется со мной. Но даже, если бы она согласилась бы, попасть на этот поезд было все равно невозможно так как было очень много людей. Много было стариков.

Несмотря на страх и хаос многие люди помогали друг другу и старикам. В экстремальной ситуации большинство людей демонстрировали свои лучшие качества. Но я видел и обратные случаи, когда люди в этой ситуации вели себя некрасиво. Особенно безобразно вели себя выходцы из арабских и африканских стран. Когда подошел поезд и люди устремились к вагонами, они начали отталкивать детей и стариков, лезли по головам людей, били женщин, выталкивали людей из вагонов. Солдатам, охранявшим вокзал, пришлось вмешаться и оттеснить их от вагонов.

Через несколько часов пришел еще один поезд и все  повторилось заново.

Вечером было объявлено, что около полуночи придет последний поезд на Львов и заберет всех иностранных студентов.

Когда этот поезд пришел, то половину вагонов отдали для эвакуации женщин и детей, а вторую половину — для иностранных граждан. Моя жена смогла сесть в поезд. Я попытался попасть в вагон для иностранцев, но это было невозможно.

Буквально в последнюю минуту перед отходом поезда я подошел к военному и показал ему свой паспорт. Сказал, что я иностранец, что моя жена уже в поезде и попросил пропустить меня. Он меня пропустил. Я сел в вагон, где была моя жена, в последнюю секунду до отправки поезда.

Вагон был забит до отказа. Мы ехали двадцать часов стоя, сесть было невозможно. В это время мне позвонили из МИД Кипра и сказали, что моя семья проинформировала их о том, что я покинул Харьков. Они спросили меня, что я собираюсь делать и куда я еду. Я не стал им ничего говорить, потому, что у меня уже не было к ним никакого доверия.

За все время пути поезд остановился только один раз в Киеве на три часа. У многих людей в поезде не было ни еды, ни воды. У нас было немного еды и воды с собой и мы поделились с другими.

Наконец мы приехали во Львов. На вокзале и вокруг него было огромное количество беженцев со всей Украины. На них было больно смотреть. Многие были ранены или находились в шоковом состоянии. На всей территории вокзала и вокруг него работали волонтеры. Они кормили людей, оказывали медицинскую помощь, раздавали одежду и обувь, кому это требовалось: разносили еду для младенцев, раздавали детские подгузники и игрушки.

Непрерывно к вокзалу подъезжали автобусы и развозили людей по отелям и лагерям для беженцев.

Хочу сказать, что украинцы — потрясающие люди! В это трудное время они стали одной большой семьей.

По совету друзей на Кипре, мы сели на поезд который следовал в город Чоп, на границе с Венгрией, с тем, чтобы переехать на венгерскую территорию.

Приехали в Чоп в три часа ночи. Остановились в отеле. Но уже в шесть утра поехали на вокзал и купили билеты на поезд в венгерский город Захонь. Через час сели на поезд и еще через час мы были в Венгрии, в Евросоюзе.

Только оказавшись в Венгрии мы почувствовали себя в безопасности и поняли, что нам очень повезло.

В Зохане на вокзале работали волонтеры Красного креста, которые кормили беженцев, раздавали лекарства и бесплатные билеты до Будапешта.

Мы тут же сели в поезд и поехали в Будапешт. С нами было много беженцев из Украины. Я заметил, что многие из них выглядели счастливыми несмотря на то, что у большинства из них не было ничего кроме их одежды. У многих не было даже телефонов. Мы с женой давали людям наши телефоны, чтобы они могли позвонить друзьям и родственникам и узнать об их судьбе.

Несмотря на это, люди были счастливы от того, что оказались в безопасности. Теперь я знаю, как выглядят настоящие беженцы! Те, кто приплыл на Кипр из Турции на оккупированную часть Кипра и перешел на нашу сторону, на мой взгляд, беженцами не являются.

В Будапеште мы поселились в отеле. Там мы, наконец, смогли помыться и отдохнуть. На следующий день мы попытались купить билеты на Кипр, но все билеты были раскуплены на две недели вперед. Мы нашли билеты через Лондон и поехали в аэропорт.

В аэропорту, перед самой посадкой в самолет, представители авиакомпании Wizzair потребовали у моей жены предъявить британскую визу, которой у нее не было, и ее не пустили в самолет.

Мы вернулись в отель и купили билеты на следующий день из Вены в Ларнаку через Афины. Рано утром мы поехали на поезде в Вену и уже оттуда полетели на Кипр.

— Что вы планируете делать дальше?

— Пока даже не думали об этом. Сейчас мы просто приходим в себя после всего пережитого и радуемся, что мы живы и в безопасности.