Катастрофические потери Кремля в Украине могут привести к распаду России, считает генерал армии США Бен Ходжес, бывший командующий европейской армией США, ныне заведующий кафедрой стратегических исследований Першинга в Центре анализа европейской политики, The Telegraph публикует статью генерала Ходжеса.
Становится всё более очевидным, что Украина идёт к победе в этой войне и что Кремль столкнулся с историческим кризисом доверия. Выявленные слабости Владимира Путина настолько серьёзны, что мы можем стать свидетелями начала конца не только его режима, но и самой Российской Федерации.
Эта огромная империя, включающая более 120 этнических групп, находится в шатком положении, и, как в знаменитой цитате Хемингуэя, её крах может быть поначалу постепенным, но может быстро превратиться в скоропостижное, насильственное и неконтролируемое событие. Если мы не сможем подготовиться к распаду России, как не смогли подготовиться к распаду Советского Союза, это может внести огромную нестабильность в нашу геополитику.
Я вижу как минимум три фактора, которые могут привести к распаду Федерации.
Во-первых, это подрыв внутреннего доверия к российской армии, которое традиционно было основой легитимности Кремля. Его унижение в Украине почти завершено, а гордый Черноморский флот все еще прячется за Крымом, слишком напуганный, чтобы действовать против страны, у которой даже нет флота.
И российские мужчины, даже соблазнённые армейскими предложениями о хорошей зарплате, массово избегают вербовки, зная, какую судьбу уготовило им поле боя. Это усугубило непропорциональную вербовку этнических меньшинств из Чечни и других народов на окраинах Федерации — групп, которые легче всего использовать в качестве пушечного мяса, — это вызвало у народов недовольство, которое они просто так не забудут.
Если некоторые воинствующие чеченцы решат развязать новую войну за независимость, где Путин найдёт военные ресурсы, чтобы вести её теперь, когда он так много отдал на борьбу с Украиной? Он, несомненно, понимает, что если чеченцы быстро и решительно выиграют такую войну, это может спровоцировать волну подобных мятежей по всей Федерации.
Во-вторых, ущерб, нанесенный российской экономике, был слишком разрушительным, чтобы его выдержало население в 144 миллиона человек. Потеря энергетических рынков, компенсировавшая отсутствие в стране современных производств, необратима. Европейские правительства больше не будут полагаться на «Северный поток-1», увидев, как легко его можно отключить, и уже делают долгосрочные инвестиции во внутреннее энергоснабжение.
Россия делала ставку на экспорт вооружений, но какая страна теперь будет заинтересована в покупке её техники или оружия? Такой экономический кризис может длиться месяцами в неуместной надежде на то, что оружейный бизнес однажды вернётся, но даже в России колодец стоицизма имеет свои пределы.
Это подводит нас к третьему фактору — малонаселённости России. Несмотря на то, что территория Федерации в 70 раз превышает площадь Объединенного Королевства, её население всего вдвое больше. Эти цифры затрудняли достижение гражданской солидарности и в лучшие времена, но теперь, когда метрополия слаба, любое чувство национальной идентичности может быстро ухудшиться.
Западные санкции заставят московские элиты идти на трудные экономические компромиссы. Они неизбежно выручат средний класс в столице, который представляет более непосредственную угрозу для чиновников, в ущерб национальным меньшинствам.
С этой точки зрения, шокирует то, как мало дискуссий было о потенциальном конце Российской Федерации. Сейчас нам следует задавать эти трудные вопросы, иначе они свалятся на нас как гром среди ясного неба.
Например, как будет происходить распад государства со значительными запасами ядерного оружия и несколькими центрами сил? Кто будет контролировать ядерное оружие Кремля? Как избежать утечки оружия и боевиков в страны Балтии? Является ли крупный внутренний конфликт неизбежным или крах можно ограничить политическим контекстом?
В совокупности эти дилеммы представляют собой очень серьёзную проблему для Запада. Если мы поступим неправильно, то можем столкнуться с катастрофой. Наша неспособность подготовиться к последнему краху России около 30 лет назад и последовавшие за ним внутренние беспорядки, возможно, привели к президентству Путина. Мы не можем настолько рисковать, чтобы быть неподготовленными во второй раз.