Краткая история ОГПУ-НКВД-МГБ-КГБ-ФСБ

Дмитрий Хмельницкий

Органы госбезопасности в первое десятилетие советской власти.

Необходимость в политической полиции возникла у большевиков сразу после захвата власти в октябре 1917 г. Диктатура партии (которая на партийном жаргоне именовалась пролетарской диктатурой) нуждалась для обеспечения свой безопасности в чем-то большем, нежели обычная полиция, наблюдающая за сохранением порядка. Запрет свободы и политических свобод нельзя было осуществить без репрессий против всех остальных существовавших тогда в России политических партий и вообще всех политических противников.

Наркомат внутренних дел РСФСР был организован сразу же после переворота, 26 октября (8 ноября) 1917 г., а через два дня, 28 октября было принято постановление НКВД РСФСР. о «Создании рабочей милиции». В задачи НКВД входили:

• Организация, подбор кадров и контроль за деятельностью местных Советов;
• Контроль за исполнением распоряжений центральной власти на местах;
• Охрана «революционного порядка» и обеспечение безопасности граждан;
• Общее руководство профессиональной и финансово-хозяйственной деятельностью органов милиции, исполнения наказаний, противопожарной охраны;
• Руководство коммунальным хозяйством. [1]

В задачи НКВД не входила борьба с политическими противниками, поэтому уже 7 (20) декабря 1917 г. СНК РСФСР принял постановление о создании Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВЧК при СНК РСФСР) под председательством Феликса Дзержинского. ВЧК не входила в НКВД, но в марте 1919 г. Дзержинский был назначен наркомом внутренних дел, сохраняя пост председателя ВЧК.

С августа 1918 г. ВЧК начала называться «Всероссийской чрезвычайной комиссией при СНК по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности». Возникли губернские чрезвычайные комиссии, особые отделы ЧК в Красной армии, на железной дороге и т.д. В 1918 г. был объявлен так называемы «красный террор», который осуществляли также органы ВЧК. С февраля 1918 г. они имели право на бессудные расстрелы. В декрете СНК «Социалистическое отечество в опасности» от 21 февраля 1918 г. предписывалось: «Неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте преступления».[2] Видимость законности деятельность органов безопасности приобрела в 1922 году с введением мае 1922 г. первого уголовного кодекса РСФСР, устанавливавшего ответственность за контрреволюционную деятельность (статья 58 с множеством пунктов). Кроме того, в кодексе содержались статьи каравшие за распространение нежелательной информации: ст. 69 — «антисоветская агитация и пропаганда»; ст. 70 — «пропаганда и агитация для помощи международной буржуазии»; ст. 72 — «изготовление, сохранение и распространение литературы контрреволюционного содержания»; ст. 73 — «россказни и распространение с контрреволюционной целью неправдивых слухов или непроверенных данных, которые могут вызвать панику или недоверие к власти и дискредитацию её.»

В следующем УК РСФСР, 1926 г., имелась статья 58-10, каравшая за «Пропаганду или агитацию, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений, а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания». Срок – не менее шести месяцев.

Статья 58 вошла в уголовные кодексы союзных республик (иногда под другими номерами) , подвергалась многочисленным редакциям и была отменена только в 1961 г. В УК РСФСР от 1961 ее заменили статьи с 64 по 88, входившие в главу «Государственные преступления». За антисоветизм карали две статьи – 70 («антисоветская агитация и пропаганда», срок – до семи лет заключения) и 190-прим – («распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй», срок – до трех лет заключения).

Обе эти статьи были отменены уже при Горбачеве 11 сентября 1989 г. Вследствие чего в СССР немедленно возникла независимая пресса, свобода слова, печати собраний и политической деятельности. А через считанные месяцы лопнула советская власть вместе КПСС. С первого до последнего момента своего существования советская власть держалась только за счет политического террора и отдала концы в том момент когда органы госбезопасности лишились возможности карать население за неправильный образ мыслей. Они получили эту возможность вновь только уже при Путине, когда в Россию вернулась диктатура, а гражданские свободы вновь были отменены.

***

Борьба с политическими врагами и инакомыслящими была изначально центральной задачей органов госбезопасности. Но не единственной. У них были и другие не менее, а иногда и более важные функции.

В декабре 1920 г. был организован Иностранный отдел (ИНО) ВЧК, занимавшийся внешней разведкой, диверсиями, вербовкой агентов и промышленным шпионажем заграницей. Все эти функции по-прежнему выполняет Служба внешней разведки (СВР), выделившаяся из реформированного и переименованного КГБ в 1991 г.

В 1922 г. ВЧК была преобразована в Государственное политическое управление (ГПУ) при НКВД РСФСР, а войска НКВД – в войска ГПУ. Таким образом управление милицией и госбезопасностью было сосредоточено в одном ведомстве.

В 1922 г. был образован СССР и создано Объединённое государственное политическое управление (ОГПУ) при СНК СССР, куда входили республиканские ГПУ, до того подчинявшиеся наркоматам внутренних дел союзных республик. Это лишало правительства союзных республик возможности контролировать местную госбезопасность. В 1924 г. милиция и угрозыск были подчинены в оперативном отношении ОГПУ СССР и его подразделениям на местах.

В 1930 г. после ликвидации наркоматов внутренних дел союзных и автономных республик, было принято постановление ЦИК и СНК СССР «О руководстве органами ОГПУ деятельностью милиции и уголовного розыска», которое отдало в полное распоряжение ОГПУ милицию, угрозыск и их собственные агентурные сети.

К тому времени, ОГПУ при сохранении всех прежних функций политической полиции и разведки, начало мутировать в совершенно иную организацию, играть новую для себя роль и стремительно расти. В 1928 г. началась сталинская индустриализация и на ОГПУ была возложена задача обеспечения ее рабочей силой. Очень быстро ОГПУ превратился в огромный производственный концерн, оперирующий сотнями тысяч принудительных рабочих. Тут нужно сделать экскурс в историю советской экономики и сталинских социально-экономических реформ.

 1. Индустриализация и госбезопасность

Сталинская индустриализация конца 1920-х – 30-х годов традиционно рассматривалась советской историографией (как и советской пропагандой) в качестве способа поднять экономику СССР до общемирового уровня. Это было заведомой неправдой.

В нормальных условиях рост экономики сопровождается развитием торговли, инфраструктуры развлечений, ростом народного потребления и повышением уровня жизни. А индустриализация народного хозяйства означает в первую очередь индустриализацию производства товаров народного потребления.

В СССР все было наоборот. Резкий рост производительных сил сопровождался ликвидацией торговли, резким снижением производства товаров народного потребления, снижением самого потребления до минимального уровня и соответственно катастрофическим падением уровня жизни населения.

К развитию экономики страны советская «индустриализация» отношения не имела, наоборот, его исключала. Планы первых пятилеток — это планы строительства самой большой механизированной армии в мире со всем тем, что ее должно было обеспечивать. Примерно за 10 лет — то есть за две пятилетки.

При НЭП средств для реализации этих планов у Сталина не было и быть не могло — ни денег, ни рабочей силы. Налогов и доходов от национализированной крупной промышленности, частного сельского хозяйства, частной мелкой промышленности и торговли едва хватало на содержание государственного аппарата и поддержание существующей военной промышленности на прежнем, более или менее безопасном для окружающих стран уровня. Первые варианты планов первой пятилетки разрабатывались параллельно в ВСНХ (для государственной промышленности, руководитель Абрам Гинзбург) и в Госплане СССР (для всего народного хозяйства, руководитель Станислав Струмилин) с 1926 года. Утвержден первый пятилетний план был в мае 1929 г. на V съезде советов но он уже не имел почти ничего общего с первыми вариантами. Всего насчитывалось шесть или семь вариантов, делавшихся под возрастающим давлением сталинской группы в Политбюро.

За эти четыре года в СССР произошла смена государственного режима и смена государственных экономическим принципов, соответственно изменились цели и методы составления плана первой пятилетки.

Установившаяся после смерти Ленина диктатура Политбюро, члены которого не были едины во взглядах на будущее экономической политики правительства, сменилась единоличной диктатурой Сталина.

Установка на продолжение и развитие «новой экономической политики» Ленина, которую защищали находившиеся до 1928 года в Политбюро в большинстве «правые коммунисты», сменилась сталинской установкой на ликвидацию НЭП, введение всеобщего принудительного труда и концентрацию всех ресурсов на строительство тяжелой (де факто – военной) промышленности, отнюдь не рассчитанной на обеспечение населения жизненными благами.

Первые планы пятилетки, разрабатывавшиеся сторонниками нэп, исходили из равномерного и взаимоувязанного роста сельского хозяйства и промышленности, взаимно обеспечивавших друг друга необходимыми средствами. И, как следствие, из постепенного роста уровня жизни населения. Экспансионистские планы большевиков и мечты о «мировой революции» были одинаково близки всем советским вождям. Разница состояла в том, что «правые» во главе с председателем СНК Михаилом Рыковым ( в число которых входил Дзержинский, совмещавший с 1924 г. руководство ОГПУ с постом председателя ВСНХ), не готовы были рушить только-только наладившуюся советскую экономику ради стремительной милитаризации страны, как того требовали «левые» во главе со Львом Троцким. Сталин во внутриполитической борьбе примыкал к правым, но после крушения и отстранения от власти Троцкого он приобрел большинство в Политбюро, получил абсолютную власть и начал реализовывать идеи Троцкого, причем в самой крайней форме. Дзержинский умер в 1926 г., сменивший его на посту председателя ВСНХ Куйбышев был креатурой Сталина.[3]

Утвержденный в1929 г. план пятилетки уже потерял всякую связь с каким-либо осмысленными экономическим расчетами. Он совмещал противоестественно высокие директивные плановые показатели роста промышленности, которые предстояло выполнить любой ценой, и заведомо не рассчитанные на выполнение, чисто фиктивные фантастические показатели роста производительности труда, народного потребления, строительства жилья и т. д. Первое полностью исключало второе. Выполнение сталинских планов промышленного производства могло быть осуществлено только за счет населения. Это было понятно всем разработчикам пятилетних планов.

Первые авторы пятилетних планов были осуждены на «процессе меньшевиков» в 1931 г. Уцелевшие жили в соответствии с афоризмом, приписывавшимся Станиславу Струмилину, который на начальной стадии руководил разработкой пятилетних планов в Госплане СССР: «Лучше стоять за высокие темпы, чем сидеть за низкие».

Советские репрессии конца 1920-х и1930-х годов были запрограммированы в планах первой и последующих пятилеток в тех разделах программ, где речь идет о плановом увеличении городского населения, уменьшении сельского и об обеспечении строек пятилеток рабочей силой. Ничего естественного в этих процессах не было. Новые промышленные предприятия по планам индустриализации размещались поблизости от сырья и источников энергии; наличие рабочей силы не принималось во внимание, ее предполагалось в нужных количествах подвозить. Впрочем, резервов свободной рабочей силы в таких количествах в СССР в конце 20-х годов в принципе не было. Единственным способом решения проблемы могла быть насильственная перекачка на стройки пятилеток сельского населения и «лишних» городских жителей. Методы решения проблемы могли быть только карательными, то есть с помощью ОГПУ.

Этой же цели была подчинена и начатая Сталиным в 1928 г. коллективизация сельского хозяйства. Существовавшие в середине 20-х годов коллективные хозяйства разных видов, объединявшие около двух процентов всех крестьян, экономически к тому времени уже полностью дискредитировали себя. Их производительность, несмотря на государственные льготы, была намного ниже, чем производительность частных крестьянских хозяйств. Это отлично знали все экономисты, разрабатывавшие пятилетние планы. «Коллективизируя» деревню, правительство планировало вовсе не рост сельскохозяйственного производства в стране — это достигалось бы обратными мерами. Речь шла об увеличении производства продовольствия, которое власти могли бы практически бесплатно и без организационных трудностей изымать из деревни. С частными крестьянскими хозяйствами этот фокус не проходил. «Обобществление» крестьянских хозяйств решало задачи правительства, но автоматически приводило к деградации сельского хозяйства в целом и резкому уменьшению сельскохозяйственного производства.

Колхозы были специально организованы таким образом, чтобы максимально облегчить правительству изъятие из деревни всех продуктов сельхозтруда и свободное манипулирование рабочей силой. Из колхозов, управлявшихся партийными назначенцами, было легко черпать любое количество рабочих рук для строительства промышленных предприятий, лесоразработок, дорог и т. д. Это делалось разными способами, в том числе в виде депортаций т.н. «кулаков», принудительных вербовок и сезонных трудмобилизаций. Колхозное начальство просто получало приказ на поставку того или иного количества рабочей силы, за которую государство расплачивалось с колхозом. Без террора ОГПУ такая система существовать бы не могла.

В пятилетнем плане, разработанном в Госплане в 1927 г. под руководством Станислава Струмилина, прирос городского населения за пятилетку оценивался в один миллион человек, а приток сельского населения в города планировался в объеме 500 тыс. в год или даже ниже.[4] Это данные отражали естественные процессы миграции в города середины 20-х.

По принятому в 1929 г. сталинскому пятилетнему плану городское население должно было вырасти к 1931/32 году до 34,7 миллионов человек, то есть на 6,8 млн человек (рост 24,4%, ежегодный рост — 1,4 млн чел.).

В действительности же, согласно итогам выполнения первой пятилетки, городское население в 1932 году составило 38,7 млн[5] человек, увеличившись с 1927 года на 13 млн чел.

Численность сельскохозяйственного населения уменьшилась с 119,9 млн в 1927 году до 117, 2 млн чел. (план Гинзбурга предполагал рост до 130,1 млн чел.).

Колхозное население выросло с 1928 года в 33 раза (с 2 млн чел. до 66,7 млн чел.) [6].

Численность рабочих цензовой (крупной) промышленности с 1928 года удвоилась и достигла 6,311 млн чел.[7]

Общее количество лиц наемного труда увеличилось на 11 млн чел. — на 10 млн чел. больше, чем предполагалось по плану Гинзбурга 1927 г. Частная торговля и мелкая промышленность исчезли практически полностью. Занятые в них люди использовались в качестве наемной рабсилы в обобществленном секторе экономики. Как следствие, в СССР прекратилось производство практически всех товаров бытового назначения, которыми раньше обеспечивали населения мелкая промышленность и частная торговля. Частная торговля в 1930 г. была заменена закрытыми распределителями, снабжавшими едой и самыми необходимыми товарами только своих сотрудников и рабочих. Уровень жизнь упал до возможного минимума и даже ниже – отсюда жертвы голода 1931-33 гг. Голодали не только крестьяне, по которым в первую очередь ударила коллективизация, но и городские жители, жизнь которых полностью зависела от продовольственных карточек, которые можно было получить только на предприятиях.

Таким образом, к концу первой пятилетки советскому правительству удалось полностью подчинить себе и заставить в принудительном порядке выполнять планы индустриализации практически все городское и сельское население страны. Решить эти задачи можно было только при помощи мощной карательной системы – ОГПУ.

Начиная с 1928 года советское экономическое планирование уже свободно оперировало миллионными массами людей, по мере потребностей плана произвольно перемещаемых по стране и/или изымаемых из деревни для нужд промышленного производства.

Характерным примером могут служить расчеты, связанные с трудовыми ресурсами Уральской области во второй пятилетке, опубликованные в 1932 году в книге Б.И. Эвенчика «Урал в плане Урало-Кузнецкого комбината». В основу книги положены доклады автора, опубликованные осенью 1930 года. По приведенным в книге данным Уралплана все население области, составлявшее в 1931 году 7,686 млн чел., должно было вырасти к 1938 году до 11,023 млн чел., то есть на 3,337 млн чел.[8] При этом естественный прирост населения оценивается только в 1,282 млн чел.:

«Кроме того, намечен приток населения извне области в количестве 2,055 тыс. чел., в том числе 1,478 тыс. чел. в трудоспособном возрасте. Только при этом условии, а также при условии полного вовлечения женщин в производство, при условии сокращения занятых в с.-х. производстве с 1,976 тыс. чел. в 1931 г. до 1,185 тыс. чел. в 1937 г. и высвобождения 919 тыс. чел. из сельского хозяйства для индустрии — только при этих условиях может быть удовлетворена потребность Урала в рабочей силе»[9]. Итак, выполнение плана второй пятилетки было обусловлено принудительным перемещением на Урал за семь лет двух миллионов человек извне и изъятия почти одного миллиона человек из сельского хозяйства в самой области. При этом предполагалось стопроцентное вовлечение в производстве женщин. О методах достижения этих целей в книге Эвенчика не сказано ни слова, но секретом это не было ни для автора, ни для читателей. Методы могли быть только карательно-принудительными.

В советских публикациях времен первой пятилетки (и более поздних — тем более) чрезвычайно трудно найти указания на действительные цели и методы ломки социальной структуры страны и введения массового принудительного труда. Исключение в этом смысле составляет книга Эммануила Квиринга «Задачи построения социализма в СССР. О генеральном плане на 10–15 лет», вышедшая в 1931 году. Автор на момент написания книги — зампред Госплана СССР, до того, в 1925–27 годах, — первый секретарь ЦК КП(б) Украины.

В книге Квиринга перечислены и описаны все формы принудительного труда, которые разрабатывались и применялись в это время: плановое насильственное перемещение рабочих по стране, принудительное выделение рабочих колхозами для городского строительства, трудмобилизации, трудовые армии, всеобщая трудовая повинность, трудовое использование репрессированных «спецпереселенцев» и заключенных:

«Вероятнее всего, что наряду с организованным выделением колхозами излишней рабочей силы для переброски на строительство должен быть поставлен вопрос о маневренных трудовых армиях. <…> Весьма возможно, что в ближайшие годы для регулирования рынка труда необходимо будет в порядке трудовой повинности создавать группы рабочих, которые могут быть переброшены на слабые участки. <…> Стоит вопрос о трудовой повинности для всех граждан — и мужчин и женщин — в определенном возрасте. Опыт покажет, будет ли достаточным сроком отбывания этой повинности шесть месяцев или, скажем, год. Такая армия в несколько сот тысяч человек будет совершенно достаточна для того, чтобы регулировать правильное использование рабочей силы по стране. <…> Я оставляю здесь в стороне вопрос о принудительной работе для социально опасных элементов. Долгие годы и после ликвидации классов будет стоять вопрос о бывших помещиках, капиталистах, кулаках, нэпманах. <…> Борьба здесь не кончается с ликвидацией классов. Ликвидированные не хотят мириться с тем, что они бывшие люди. К тому же при всяком выступлении капиталистических стран против нас эти бывшие люди увеличат свою активность.

Мы должны предупредить всякую возможность со стороны этой группы ударить нам в спину. Вместе с тем мы должны поставить этих людей в трудовые условия, чтобы они не были паразитами. <…> Я уже писал выше о “районах ограниченных прав”. Такие районы, как мне представляется, естественно вырастут из современных концентрационных лагерей. <…> В отличие от обычной коммуны будущего в таких районах люди будут, во-первых, ограничены в праве передвижения, во-вторых, они будут лишены избирательных прав и, в-третьих, государство через уполномоченных будет руководить хозяйственной работой» [10]. Скорее всего, книга Квиринга вышла в свет по неосторожности, минуя цензуру. Во всяком случае, такие термины, как «концентрационные лагеря», «трудовая повинность», «трудовые армии», очень редко встречаются в более поздних (да и в более ранних) открытых публикациях.

Можно предположить, что в книге Квиринга отразились детали обсуждений проблемы использования трудовых ресурсов, происходивших в верхушке партии в 1930–31 годах. Видимо, всерьез обсуждалась и идея введения всеобщей трудовой повинности на срок от полугода до года. Но предпочтение было отдано созданию трудовых армий из заключенных и спецпоселенцев. ГУЛАГ был организован в апреле 1930 г.,[11] как раз тогда, когда книга Квиринга либо писалась, либо уже готовилась к печати.

Как пишет Павел Полян, первым идею принудительного труда и принудительного переселения «озвучил в 1928 году заместитель наркома рабоче-крестьянской инспекции РСФСР Н.М. Янсон, предложивший энергичнее использовать труд осужденных (“уголовно-арестованных”) при освоении отдаленных земель, в особенности на лесоповале. В 1930 году он же (уже будучи наркомом юстиции РСФСР), анализируя новейшие тенденции тюремно-лагерной системы РСФСР за 1929 год, отмечал, в частности, общий рост количества осужденных (до 1,2 млн чел.), сокращение доли приговоренных на малые (до 1 года) сроки, резкий рост приговоренных к принудительным работам (до 50,3% против 15,3% в 1928 году), начало перевода заключенных из тюрем и исправительных домов в исправительно-трудовые лагеря ОГПУ, создаваемые на принципах самоокупаемости (за год число заключенных в них достигло 166 тыс. чел.; еще около 60 тыс. осужденных трудились в исправительно-трудовых колониях НКВД РСФСР). При этом он и нарком внутренних дел НКВД В. Н. Толмачев утверждали, что труд “зэка” эффективен, а трудоотдача — часто выше, чем у вольнонаемных <…> Понятно, что столь удачно начавшийся эксперимент ожидало “большое будущее”»[12].

С 1930 г. начался стремительный рост ГУЛАГа и всех структур ОГПУ-НКВД в целом. В 1938 появился самостоятельный главк «Дальстрой» (Главное управление строительства на Дальнем Севере, ГУСДС). В 1940-1941 гг. в НКВД прошла организационная реформа. Возникли новые производственные главки – Главное управление лагерной лесной промышленности (ГУЛЛП), Главное управление лагерей горно-металлургических предприятий (ГУЛГМП), Главное управление лагерей железнодорожного строительства (ГУЛЖДС), Главное управление аэродромного строительства (ГУАС) Главное управление лагерей промышленного строительства (Главпромстрой), Главное управление лагерей гидротехнического строительства (Главгидрострой). К концу 1948 г. в стране было 79 лагерных комплексов, к 1953 г. система НКВД-МГБ насчитывал уже 16 производственных главков и 166 лагерных комплексов.[13]

К 1941 г. число заключенных в СССР достигло почти 2 млн человек (столько было всех промышленных рабочих в СССР 15 годами раньше)[14]. Во время войны численность заключенных снизилась до 1,18 миллиона в 1944 г. (при годовой смертности, достигавшей 23%). После войны опять начался рост – 2,5 миллионов в 1953 г. Совершенно очевидно, что численность заключенных в СССР находилась в прямой зависимости от потребности ОГПУ-НКВД-МГБ в рабочей силе, а репрессии были плановым.

В 1950 г. общее количество рабочих и служащих в народном хозяйстве в 1950 г. составляло 40,4 млн. человек: «При этом из 2,5 млн. заключенных лагерей и колоний ГУЛАГа трудоспособных насчитывалось около 2 млн. человек.[15] Таким образом трудовой фонд лагерей и колоний составлял чуть более 6% общесоюзного. При этом за период 1935-1953 гг. НКВД в среднем обеспечивал 8,6% общесоюзного капитального строительства». [16]

Данные о доле лагерного производства в советском народном хозяйстве сами по себе недостаточно характеризуют его значение для сталинской экономики. С помощью заключенных решались те задачи, которые были бы невыполнимы обычными средствами – с помощью свободных наемных рабочих. В первую очередь это касалось лесоповала, строительства каналов, дорог, шахт и предприятий военно-промышленного комплекса в безлюдных и отдаленных местах СССР.

Практически сразу же после смерти Сталина, в марте 1953 новое правительство провело реформу советской лагерной системы . Были отменены многие дорогостоящие чисто военные проекты Сталина и объявлена амнистия, благодаря которой на свободу вышло 1, 2 миллиона человек. В результате дальнейших освобождений численность заключенных к 1956 году стала меньше одного миллиона человек. ГУЛАГ был переименован в 1956 году в Главное управление исправительно-трудовых колоний, в 1959 г. в Главное управление мест заключения МВД. К тому времени труд заключенных перестал играть существенное значение в экономике СССР.

2. Органы госбезопасности в 1930-1950-х годах.

В 1929–1930 гг. резко изменилась специфика ОГПУ СССР. Из политической полиции, карающей граждан за неблагонадежность и разведывательного органа оно (без потери прежних функций) превратилось в гигантский промышленный концерн, снабжающий и себя, и другие производственные ведомства бесплатной рабочей силой. Это стало возможным только благодаря приведению темпов массовых репрессий в соответствие с планами индустриализации. Отсюда и вызывающая абсурдность абсолютного большинства приговоров сталинского времени. Рекрутирование рабсилы на стройки пятилетки сохраняло форму следственных процедур при полном выхолащивании их юридического смысла.

В мае 1934 г. умирает сменивший Дзержинского на посту председателя ОГПУ Вячеслав Менжинский. В июле 1934 г создается Наркомат внутренних дел СССР. Наркомом становится первый заместитель Менжинского Генрих Ягода.

В состав НКВД СССР входили пять главных управлений – главное управление госбезопасности (ГУГБ, бывшее ОГПУ СССР); главное управление рабоче-крестьянской милиции (ГУ РКМ); главное управление пограничной и внутренней охраны (ГУ ПиВО); главное управление пожарной охраны (ГУПО); главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений (ГУЛАГ).

В подчинении ГУ ПиВО находились пограничные и внутренние войска. В 1938 г. их численность была определена в 280 тысяч человек, из которых 117, 5 тысяч – пограничные войска, 28,8 тысяч – конвойные и 25 тысяч – внутренние войска оперативного назначения.[17]

Нарком НКВД Генрих Ягода одновременно возглавлял и ГУГБ.

В сентябре 1936 г. Ягода был снят с поста наркома НКВД и назначен наркомом связи, но в январе 1937 г. снят и отсюда, 28 марта арестован, приговорен на третьем московском процессе 1938 к расстрелу и 15 марта 1938 г. расстрелян. . С 1936 г. по 1938 г. наркоматом руководил Николай Ежов, который в свою очередь был расстрелян в феврале 1940 г. Ежова сменил Лаврентий Берия, доживший до 1953 года и расстрелянный уже после смерти Сталина.

Сталинские аппаратные игры еще много раз приводили к реорганизации ведомства госбезопасности. В феврале 1941 г., накануне планировавшегося нападения на Германию, НКВД был разделен на две самостоятельные части – НКВД СССР (нарком Лаврентий Берия) и наркомат государственной безопасности СССР (НКГБ) (нарком – Всеволод Меркулов)[18]

В июле 1941 г. прежняя единая структура НКВД была восстановлена, а Меркулов стал заместителем Берии. В октябре 1941 г. Особое совещание при НКВД СССР получило право выносить смертные приговоры по контрреволюционным статьям УК РСФСР – 58 и 59. Этот порядок был отменен только 1 сентября 1953 г. в связи с ликвидацией Особого совещания.

В 1943 г. был вновь воссоздан отдельный наркомат государственной безопасности СССР под руководством Меркулова. В декабре 1945 г. на посту наркома НКВД Берию сменяет Сергей Круглов. В 1946 г. все советские наркоматы были переименованы в министерства. НКГБ стал называться Министерством государственной безопасности (МГБ СССР), а НКВД – Министерством внутренних дел (МВД СССР).

Берия получает повышение – с марта 1946 г. он маршал Советского Союза, член Политбюро и заместитель председателя Совета министров СССР Сталина, курирующий работу МВД, МГБ и министерства государственного контроля. С августа 1945 г. он возглавляет работу над абсолютно секретным проектом создания советской атомной бомбы («Атомный проект).

3. Госбезопасность после Сталина

Смерть Сталина означала для ведомства госбезопасности серьезные потрясения. В апреле 1953, через месяц после смерти Сталина, МГБ CCCР было вновь упразднено, влито в МВД СССР, главой которого был Берия. В июне 1953 г. Берия был арестован, а в декабре 1953 г. расстрелян. Через три месяца, в марте 1954 г., ведомство госбезопасности вновь было выделено из МВД в качестве новой структуры – Комитета государственной безопасности (КГБ) при Совете министров СССР, но теперь в более низком статусе, чем раньше, оно потеряло ранг министерства. Только в 1959 г. КГБ был утвержден в качестве ведомства при правительстве страны с правами министерства, подчиненного Президиуму ЦК КПСС и Совету министров СССР. Между 1953 и 1955 годами штатная численность органов госбезопасности сократилась более чем вдвое.

Хрущевская либерализация привела к резкому сокращению лагерной системы и реформе всей советской экономики. Количество заключенных стремительно уменьшалось. В задачи госбезопасности и судебной системы больше не входило наполнение ими лагерей. В середине 1950-х годов началась эпоха, когда органы госбезопасности начали заниматься действительно преследованием реальных инакомыслящих, а не фальсификацией судебных дел ради достижения плановых показателей наполнения лагерей. Эта эпоха получила название «оттепель», по одноименной повести Ильи Эренбурга, вышедшей в 1954 г.

С марта 1955 года по 17 декабря 1965 года существовал отдельный Комитет государственной безопасности при Совете Министров РСФСР. В 1978 г., при Андропове, статус КГБ вновь был повышен – он был преобразован из ведомства при Совете Министров СССР в центральный орган государственного управления СССР с правами государственного комитета и поучил наименование Комитет государственной безопасности СССР (КГБ СССР).

Вплоть до развала СССР в 1991 году основными функциями КГБ были внешняя разведка (первое главное управление), контрразведка (второе главное управление), оперативно-розыскная деятельность, охрана государственной границы СССР, охрана руководителей КПСС (до 1990 года) и правительства СССР, организация и обеспечение правительственной связи, а также борьба с инакомыслием (пятое управление).

В функции разведки традиционно, с самого начала существования советских органов безопасности входили промышленный шпионаж и вербовка агентов среди иностранных граждан. Фактически, подразделениями КГБ были все советские государственные и общественные организации, имевшие дело с иностранцами, например, многочисленные общества дружбы СССР с разными странами.

4. Госбезопасность после СССР

Реформы Горбачева, очевидной целью которых с 1989 г. была демократизация СССР и фактическое отстранение от власти КПСС, резко изменили и роль органов госбезопасности. Отмена в сентябре 1989 г. уголовных статей УК РСФСР, каравших за антисоветизм (70 и 190-прим), лишило КГБ возможности терроризировать население, а население страха перед КГБ. В течение года после этого власть КПСС была сведена к нулю, а Советский Союз начал рассыпаться. Окончательную точку в его существовании поставило 8 декабря 1991 соглашение о прекращении деятельности СССР («Беловежское соглашение), подписанное главами трех республик – России, Украины и Белоруссии.

Ситуация для КГБ сложилась катастрофическая. На месте социалистического лагеря и СССР после 1991 года появились очень разные государства. Некоторые стали полностью демократическими и прежние службы безопасности были в них ликвидированы. В других образовались средневековые феодальные деспотии. В-третьих, возникли промежуточные режимы с изменением идеологии, но сохранением прежней структуры госбезопасности и прежних ее целей. В последние годы и месяцы существования СССР КГБ был озабочен тем, чтобы взять под защиту и перенять агентурные кадры бывших социалистических стран и бывших советских республик.

Принципиальных планов ликвидации системы госбезопасности и люстрации ее кадров у Горбачева не было. Вся система была сохранена, но реформирована. Вначале ее возглавляли люди, близкие Горбачеву, например Вадим Бакатин, который до этого был министром внутренних дел. Бакатин был назначен председателем КГБ после августовского путча 1991 году, в числе руководителей которого был тогдашний председатель КГБ СССР Владимир Крюяков. Вадим Бакатин начал реорганизацию КГБ. Главными принципами ее были:

1. Дезинтеграция. Раздробление КГБ на ряд самостоятельных ведомств, которые уравновешивали бы друг друга и конкурировали бы друг с другом.
2. Децентрализация. Предоставление полной самостоятельности органам безопасности союзных республик СССР.
3. Деидеологизация.
4. Главная цель – борьба с коррупцией и организованной преступностью.
5. Открытость, насколько возможно.

В октябре 1991 году КГБ был переименован в Межреспубликанскую службу безопасности СССР. Из ее подчинения были выведены войска спецназа, охрана правительства (будущая ФСО), правительственная связь (будущее ФАПСИ, сейчас снова в составе ФСБ), внешняя разведка (будущая СВР), пограничные войска.

После распада СССР, в январе 1993 г. возникло Министерство безопасности России (на базе Агентства федеральной безопасности России, преемника КГБ РСФСР, и Межреспубликанской службы безопасности СССР)

В 1993 г. Министерство безопасности было переименовано в Федеральную службу контрразведки России (ФСК). В ее состав вошли все прежние структуры Министерства безопасности кроме пограничных войск (они стали самостоятельной службой – Федеральной пограничной службой Российской Федерации). В 1995 году ФСК была переименована в ФСБ без всяких изменений структуры. В 90-е годы в органах госбезопасности царила растерянность. Исчезли две главные цели ее существования.

1. Идеологический террор после отмены в 1989 г. «антисоветских» статей уголовного кодекса стал невозможен – органы больше не могли контролировать общественную и политическую жизнь общества.
2. Подрывная и разведывательная работа против западного мира потеряла смысл, потому что Россия стала (на короткое время) демократической страной с полным набором гражданских свобод, а западные демократические страны из врагов превратились в союзников, партнеров и инвесторов.

Путин, придя к власти в 1999 г. начал шаг за шагом восстанавливать советские порядки. Снова появились законы, карающие за антиправительственные выступления и высказывания, а также за «ложные» толкования советской и российской истории.

Подрывная и разведывательная работа против Запада начала проводится даже в гораздо больших масштабах, чем в советское время. Тем более, что условия для нее сложились исключительно благоприятные. Ее сильно облегчили ликвидация «железного занавеса» и возникновение многомиллионной русско-советской эмиграции во всех странах мира. Когда-то, в 20-30-е е годы советская разведка (ИНО ОГПУ) чувствовала себя как рыба в воде, вербуя агентов среди белой эмиграции в Европе. Вербовать агентов в эмигрантской среде ФСБ было еще легче. Во-первых, потому что советская эмиграция в мире сегодня раз в десять больше количественно, чем двухмиллионная русская эмиграция 20-х годов. Во-вторых, потому что сами эмигранты – люди воспитанные в СССР. Соответственно сильно возросли по сравнению с советскими временами. возможности для проникновения агентов российских спецслужб в политические, деловые, финансовые и научные круги демократического мира А задачи российская путинского времени решает те же самые.

За время правления Путина приобрели огромное значение филиалы госбезопасности, работающие с разными группами эмигрантов за границей под видом общественных организаций, например, фонд «Русский мир» под управление внука Молотова Вячеслава Никонова. Москва создала в разных странах мира огромное количество агентур влияния – квазиобщественных правозащитных, научных, литературных и спортивных организаций под управлением ФСБ и ее ответвлений.

Численность ФСБ сегодня – примерно 350 000 чел. (точные данные секретны). Из них 66 200 военнослужащих, включая 8000 спецназа ФСБ (Альфа, Вымпел и т.д.). Плюс пограничная служба ФСБ – 160-220 тысяч. Директор ФСБ – Александр Бортников.[19] Внешней разведкой в РФ занимаются параллельно друг другу ФСБ, СВР (служба внешней разведки, бывшее Первое главное управление КГБ) и ГРУ (военная разведка).

В 2016 г. была создана Федеральная служба войск национальной гвардии (Росгвардия). Численность – 340 тыс. человек. Директор – генерал армии Виктор Золотов, очень близкий Путину человек. Росгвардия подчиняется Путину и ее главная задача – борьба с политическими протестами. Можно предположить, что именно Росгвардия – главная силовая опора Путина и конкурент ФСБ.

Правление Путина привело к резкому усилению государственной роли спецслужб. В советские времена КГБ подчинялся и полностью контролировался Политбюро ЦК КПСС. При Путине ФСБ превратилась в его личное ведомство и приобрело огромное значение. Фактически, Путин с помощью ФСБ контролирует все государственные структуры и общество (бизнес, экономику, культуру). При этом сама ФСБ оказалась вне всякого государственного контроля. На все важные государственные должности назначаются «бывшие» офицеры ФСБ, в том числе на должности министров. Во всех крупных предприятиях, банках, научных учреждениях, архивах вторые (или даже первые) должности занимают люди из ФСБ.

В университетах вновь, как и в советские времена появились специальные отделы безопасности, которые контролируют международную научную деятельность. Все доклады на международных конференциях должны проходить цензурную проверку перед отправкой и т. д. Очень сильно увеличилось число высших школ, которые готовят сотрудников спецслужб. В первую очередь это, как и раньше, Академия ФСБ (включая Институт криптографии), МГИМО, МГУ (журналистский и исторический факультеты), но и множество других институций.

Можно с уверенность сказать, что к началу российско-украинской войны в феврале 2022 г.  ФСБ находилась на пике своего могущества.  Или иначе – именно могущество ФСБ и родственных ей силовых структур развязало руки Путину позволив ему принять решение о нападении на Украину. Уничтожая попутно остатки гражданских свобод и правосудия в стране.

1. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9D%D0%B0%D1%80%D0%BE%D0%B4%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%BA%D0%BE%D0%BC%D0%B8%D1%81%D1%81%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%B0%D1%82_%D0%B2%D0%BD%D1%83%D1%82%D1%80%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%B8%D1%85_%D0%B4%D0%B5%D0%BB_%D0%A0%D0%A1%D0%A4%D0%A1%D0%A0#cite_note-mvd.ru-
2. Декреты Советской власти. Т.I.М., 1957.С. 490–491.
3. О происходивших тогда внутри ВКП(б) процессах и их влияниях на советскую экономику см. Валентинов Н. (Н. Вольский) Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина. М.: Современник, 1991. 267 с.; Ясный Н. Советские экономисты 1920-х годов. Долг памяти. М., 2012. 343 с.
4. Перспективная ориентировка на 1927/28–1931/32. М., 1928. С. 40
5. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР. М., 1933. С. 252.
6. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР. М., 1933. С. 265
7. Итоги выполнения первого пятилетнего плана развития народного хозяйства Союза ССР. М., 1933. С. 267.
8. Эвенчик Б.И. Урал в плане Урало-Кузнецкого Комбината. М., 1932. 104 с. С. 84
9. Эвенчик Б.И. Урал в плане Урало-Кузнецкого Комбината. М., 1932. 104 с. С. 84
10. Квиринг Э. Задачи построения социализма в СССР. О генеральном плане на 10–15 лет. М.: Госиздат, 1931. 111 с. С. 101–104.
11. 25 апреля 1930 приказом ОГПУ № 130/63 во исполнение постановления СНК СССР «Положение об исправительно-трудовых лагерях» от 7 апреля 1930 было организовано Управление исправительно-трудовых лагерей ОГПУ (УЛаг ОГПУ) (СУ СССР. 1930. № 22. — С. 248). https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D0%A3%D0%9B%D0%90%D0%93
12. Полян П. Не по своей воле… История и география принудительных миграций в СССР. ОГИ-Мемориал, 2001. 328 с. С. 61.
13.  Соколов А.К. Принуждение к труду в советской экономике: 1930-е – середина 1950-х гг. // ГУЛАГ: Экономика принудительного труда. – М.: РОССПЭН, 2005. С. 63
14.  Гухман Б. Динамика численности и занятий населения СССР. Плановое хозяйство. 1926. № 8. С. 247–264. С. 262.
15. Хлевнюк О.В. // История сталинского ГУЛАГа… С. 44.
16. Цепкалова, А.А. Главпромстрой в системе ГУЛАГа: экономика принудительного труда на «Великих стройках коммунизма». С. 7-8. www.hist.msu.ru. Исторический факультет МГУ им. М.В.Ломоносова.
17. Выписка из протокола № 60 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) о численности пограничных и внутренних войск НКВД СССР. 20 апреля 1938 г. АП РФ. Ф. 3. On. 58. Д. 54. Л. 138-139. https://istmat.org/node/65666
18. Петров Н.В., Скоркин К.В. Кто руководил НКВД, 1934—1941: Справочник. М.: Звенья, 1999.— 504 с.
19. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A4%D0%B5%D0%B4%D0%B5%D1%80%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%B0%D1%8F_%D1%81%D0%BB%D1%83%D0%B6%D0%B1%D0%B0_%D0%B1%D0%B5%D0%B7%D0%BE%D0%BF%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8_%D0%A0%D0%BE%D1%81%D1%81%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9_%D0%A4%D0%B5%D0%B4%D0%B5%D1%80%D0%B0%D1%86%D0%B8%D0%B8