Имею дурную привычку периодически ставить себя на место другого человека. В попытке понять людей, пытаюсь представить себя ими. В их коже.
Вот, пытаюсь себя представить российским полицейским, подбрасывающим людям наркотики, сажающим задержанных людей на бутылку из-под шампанского, грабящим всех и вся вокруг, и складирующим награбленное «бабло» тоннами в своей, десятой по счету квартире.
Пытаюсь представить себя вертухаем, засовывающим в задний проход человека швабру. Или кипятильник. Пытаюсь представить себя нагревающим этот кипятильник внутри человека до тех пор, пока кипятильник не взорвется.
Пытаюсь представить себя шестеркой вертухаев, по их приказу «опускающим», насилующим людей.
Пытаюсь представить себя российским прокурором. Или судьей, пачками сажающим невиновных людей по телефонному звонку сверху.
Пытаюсь представить себя российским попом.
Пытаюсь представить себя и чекистом. Нынешним сотрудником ФСБ России, например. Или сотрудником белорусского КГБ. Или агентом этих сотрудников. Агентом этих организаций.
Не получается.
Видимо, здесь все дело в моей фатальной ущербности. Я, так уж устроен, должен чувствовать себя правым. Если я не убежден, что прав, я не способен на поступок. Без ощущения собственной правоты тем более я не способен на поступок, касающийся, так или иначе, судьбы другого человека. Не способен предпринять действие, влияющее на другого человека.
Ох, уж эта интеллигентская, обездвиживающая, бесконечная саморефлексия…
Чем сегодня руководствуются молодые люди, по собственной воле идущие в чекисты и десятилетиями делающие чекистские карьеры?
Очень интересно…
Прекрасно помню, как в конце восьмидесятых — начале девяностых годов энергичная молодежь пообразованнее, и не только молодежь, в подавляющем большинстве ринулась в предприниматели. Именно в предприниматели, а не в бандиты. То есть, молодые сперва попытались стать созидателями, творцами, а не паразитами.
Тренд на бандитов, намертво отлитый потом в фильме «Бригада», несколько позже навязали молодым зрелые дяди из компартии, из КГБ, из комсомола, из советского криминалитета. Именно эти дяди из всех этажей «советской» власти, эти «хазяева» страны, обладая всеми ресурсами страны, административным, силовым, финансовым, информационным, определяли правила, по которым ими управляемая страна жила.
Дяди у власти, под новым идеологическим соусом конечно, установили в стране правила старые. Правила выгодные паразитам. Выгодные им.
Я сам родом из провинции. Лично помню волну из тысяч встряхнувшихся простых сельских мужиков, поверивших красивой лжи перекрасившейся власти, и всерьез попытавшихся стать, например, фермерами. Эту волну быстро и жестко раздавили и сверху и снизу. Раздавили власть и бандиты.
Нынешний типичный «фермер», как правило, человек связанный с властью. Так или иначе. Сам бывший человек власти. Пусть, власти самой захудалой. Родственник человека власти. Данник человека власти. В той или иной степени, «свой» для власти. Редчайшие исключения не в счет. Они лишь подтверждают правило. Чужим там не место.
К концу девяностых годов паразиты сверху и паразиты снизу, слившись в единое целое, дяди из партии и гебья с бандитской помощью, снова загнали бывший «советский народ» в загон бесправия и нищеты под новой вывеской.
То есть главным в стране так и остался не созидатель благ, а их распределитель. То есть, государственный чиновник.
Сегодня ищущие жизненного успеха молодые люди твердо знают — подлинный успех в России возможен лишь во властных кабинетах. И наиболее небрезгливые из них в эти кабинеты рвутся. На худой конец — рвутся хотя бы в обслугу кабинетов. Обслугу силовую. Обслугу сырьевую. Обслугу информационную.
Успех… Что есть успех? И какова цена успеха?
Понятие успеха, конечно, не универсально. Успех не одинаков для всех. И каждый из нас готов платить за свой личный успех разную, индивидуальную цену.
Лично я не амбициозен.
Помимо прочего, для меня успех заключается в достижении максимально возможной независимости от превратностей окружающего мира. Независимости материальной, конечно же. Независимости интеллектуальной. Независимости идеологической. Независимости личностной…
Термин «независимость» здесь можно отождествить и с термином «свобода»…
Успех для меня — возможность жить в согласии с самим собой. В хотя бы относительной гармонии с самим собой.
И успех для меня — возможность не совершать в своей жизни поступков, которые я считаю поступками плохими. В частности — возможность не деформировать, не ломать жизни других людей.
Что есть «плохо» и что есть «хорошо»?..
Человечество, в лице его лучших представителей, на протяжении своей многотысячелетней истории, мучительно вырабатывало и продолжает вырабатывать некие универсальные нравственные человеческие ценности. И даже добилось в этом некоторых успехов. Сегодня мало найдется людей, незнакомых с литыми аксиомами: не убий, не укради, не лжесвидетельствуй и т.д.
Сегодня друг друга физически мы уже не едим. Что правда, то правда. Людоедство буквальное, кажется, вышло из массового употребления.
А вот насчет других способов уничтожения людей людьми все обстоит значительно сложнее.
Вроде бы убийства осуждены миллиардами людей. По крайней мере, публично и официально. На уровне прекраснодушных деклараций. Осуждены пытки. Осуждено даже психологическое давление человека на человека. Но на значительной территории нашей планеты реальность эти декларации все еще не подтверждает. Реальность декларациям противоречит и декларации опровергает.
В каждом человеческом сообществе, увы, находятся люди, способные реализоваться и самоутвердиться только на костях подобных себе. Люди, использующие муки и смерть других людей, как средство для своего личного успеха. Люди, получающие удовольствие от мучений других людей. В каждой стране существует определенный процент таких выродков.
Но в нормальной стране эти выродки вынуждены маскироваться. Вынуждены казаться людьми нормальными.
И уж точно в нормальной стране такие садисты не могут полностью захватить в свои руки всю систему государственного управления, все рычаги государственной власти. В противном случае страна перестала бы быть нормальной.
В России и Беларуси верховную власть выродки захватили. И немедленно стали формировать свои раздуваемые властные вертикали подобными себе. Такими же, как они.
Сделать это было легко. На протяжении жизни нескольких поколений и Россия и Беларусь входили в состав СССР — тоталитарного концентрационного лагеря, управляющегося террором. То есть массовым убийством людей. И угрозой убийства людей. Следовательно, физически выжить и преуспеть при этом в концлагере можно было лишь, так или иначе, сотрудничая с администрацией концлагеря. Или самому стать членом этой администрации. Пусть самым мелким. То есть, в лучшем случае, стать пособником террористов. В худшем — стать одним из террористов.
За несколько десятилетий пособниками террористической власти и ее выгодополучателями стали многие миллионы людей.
Эти миллионы не имеют никаких, давно вытравленных из них, нравственных ценностей, убеждений и принципов. Как бы об этих ценностях они проникновенно не трепались. Весь этот треп — всуе. Они руководствуются одним единственным инстинктом — выжить абсолютно любой ценой. И выжить с наибольшей, с максимально возможной личной выгодой.
Если максимально комфортное личное выживание возможно только путем мук и убийства других людей, значит нужно мучить и убивать других людей.
Если личный карьерный и материальный успехи выродка предполагают моральное, материальное и физическое уничтожение другого человека — выродок не колеблясь обязательно уничтожит этого человека. Так или иначе.
По другому жить и добиваться жизненного успеха эти миллионы выродков уже попросту не способны…
Нежизнеспособный, неконкурентноспособный, паразитический красный концлагерь рухнул.
Но эти миллионы начальников всех уровней, администраторов, охранников и прочей «обслуги» концлагеря никуда не делись.
И не встречая противодействия со стороны забитых и растерянных вчерашних заключенных эти миллионы немедленно стали возрождать единственно возможную для их процветания среду обитания. Среду концлагеря. Не важно, под каким флагом…
Но даже выродку хочется себя уважать. И хочется быть правым. Или, хотя бы, правым казаться. И потому он расчеловечивает свою жертву. Того, кого он грабит. Пытает. Убивает.
Выродок истерически демонизирует свою жертву. Зеркально приписывает ей свои пороки, свои аморальность и безнравственность. И свои поступки.
А еще выродок героизирует себя. Мифологизирует себя. И даже себя канонизирует. Как и своих, таких же, исторических предшественников.
Оправдывая себя, выродок создает свою, альтернативную историю. Антиисторию.
Создает свою, альтернативную мораль. Антимораль.
Выродок формирует свою, альтернативную картину мира. Свою, альтернативную реальность. Антиреальность.
И унижает, грабит, пытает, насилует и убивает уже с ощущением своей правоты. Или истово делает вид, что верит в свою правоту.
Но его, выродка, с головой выдает боязнь даже обсуждения его действий. Он органически не переносит другого мнения. Он неспособен к дисскуссии, к диалогу на равных.
Выродок способен только на монолог при заткнутых ртах оппонентов. Которых он заранее объявляет врагами. Выродок расцветает и приобретает величие только запытав и убив всех своих оппонентов.
Вот этим, под разными идеологическими личинами, воцарившийся выродок и занимается в России уже век.
Животный страх увидеть свое лицо грабителя, садиста и убийцы в глазах ближнего. И чтоб не видеть собственный оскал, ближний ликвидируется. Уничтожается как «враг народа» или «иностранный агент».
Воры и грабители сажают в тюрьму свою жертву, как «вора». Садисты и массовые убийцы уничтожают свою жертву как «террориста»…
Чекисты… Чем они руководствуются, сажая в тюрьмы и зверски убивая оппозиционных политиков и предпринимателей, журналистов и учёных, просто граждан своей страны, не желающих быть их покорными «баранами»?
«Интересами Родины»? «Благом государства»? Вранье! Они сами не верят в это вранье и именно поэтому до блеска зачистили подконтрольное им информационное поле и пытаются зачистить российское интернет-пространство.
Следовательно, грабя, пытая и убивая чекисты преследуют исключительно свои личные, шкурные интересы и корпоративные интересы своего преступного сообщества. Интересы своей беспримерной в новейшей истории организованной преступной группировки.
В Родина? Замордованную, запытанную, полумертвую, переродившуюся до неузнаваемости родину давно превратили в свою бессловесную рабыню-наложницу. Превратили в свою покорную заложницу. Всячески культивируют в постоянно насилуемой заложнице стокгольмский синдром. Любовь к насильнику. И, похоже, добиваются взаимности. Добиваются успеха…
Так о чем думают сегодня молодые люди, при неприкрытом еще интернете, сознательно выбирая профессии чекиста и вертухая? О служении стране и народу? О служении справедливости?
Нет, разумеется. Если они не идиоты. Впрочем, туда потоком прут и идиоты.
Значит, они сознательно идя в садисты и убийцы могут думать исключительно о своих шкурных карьерных и материальных выгодах. Иных вариантов нет!
Получается, что кадровый состав российской и белорусской власти может состоять и состоит исключительно из двух категорий людей — из бессознательных идиотов и из сознательных подонков.
Что может быть ужасней власти, сплошь состоящей из готовых на любое преступление и на любое зверство людей?..
Что может быть опасней страны, управляемой такой властью?..