The Insider продолжает цикл публикаций о международных трибуналах. Сегодня, 9 мая, мы вспоминаем главный из них — Нюрнбергский трибунал, а точнее одного из его героев — главного пропагандиста нацистской Германии Юлиуса Штрейхера. Он был единственным из подсудимых в Нюрнберге, кого приговорили к смертной казни не за участие в военных преступлениях и геноциде, а исключительно за пропаганду нацистской идеологии. Когда дело дошло до трибунала, он отказался признать вину и настаивал, что синагоги ему не нравились из чисто эстетических соображений, а сообщения об уничтожении евреев он принимал за иностранную пропаганду. В итоге Штрейхер был признан виновным в преступлениях против человечности и повешен. Пример Штрейхера как нельзя более актуален сегодня.
Юлиус Штрейхер — нацистский политический деятель, ярый антисемит. С 1923 года он выпускал газету Der Stürmer («Штурмовик») — самое радикальное антисемитское издание в Германии. Выступал с резкими нападками на евреев, обвиняя их в заговоре против немецкого народа, ритуальных убийствах, всевозможном вредительстве, и призывал к всеобщей борьбе с евреями. В мае 1945 года Штрейхер был арестован американцами и в качестве главного военного преступника привлечен к суду Международного военного трибунала в Нюрнберге, который он называл «триумфом мирового еврейства». Штрейхеру было предъявлено обвинение в публичном подстрекательстве к убийствам и истреблению евреев. Суд признал его виновным по 4 пунктам обвинения и приговорил к смертной казни через повешение. Приговор был приведен в исполнение 16 октября 1946 года.
Основываясь на стенограммах судебных заседаний по делу Штрейхера, The Insider восстановил ход судебного процесса.
«80–90% опубликованного — это истина»
115-й день суда — 26 апреля 1946 года
Юлиус Штрейхер начинает выступление с подачи жалобы на несправедливую защиту. Затем он пересказывает свою биографию, которая была типичной для многих местных руководителей нацистского движения: в 1909 году он начал работать учителем, в 1911-м вступил в демократическую партию, участвовал в Первой мировой войне. После возвращения с фронта занимался местным и государственным управлением. Штрейхер говорит, что после 1918 года евреи образовали мощную политическую силу в Германии. Он держал речи на больших собраниях в крупнейших городах Германии почти каждую пятницу по своей инициативе и совершенно бесплатно, участвовал в Пивном путче вместе с Гитлером, после чего между ними возникла «дружба, основанная на поступке» (Freundschaft aus einer Tat).
Сразу после Пивного путча Гитлер включил его в свою партию (Kreis der Parteigenossen — круг партийных товарищей) и назначил главным по пропаганде. В 1925 году Штрейхер стал гауляйтером Франконии. В 1933 году — членом Рейхстага. В 1933–1934 гг. получил почетное звание группенфюрера (аналог генерал-лейтенанта).
Юлиус Штрейхер в зале заседаний Нюрнбергского трибунала
Перед началом допроса главный пропагандист Рейха подчеркнул, что не намерен совершать самоубийство и готов идти до конца:
«Я буду идти своей дорогой — будь как будет — идти дорогой ”фанатика правды” до конца.… Я не зря использовал подзаголовок для газеты Der Stürmer: ”Еженедельник борьбы за правду”. Даже если мне не удалось познать всей правды, я убежден: 80% или 90% опубликованного — это истина».
Штрейхер рассказывает о том, что его пытали в тюрьме. Адвокат задает ему вопросы по пункту первому обвинения — заговор, нападение на страны — и уточняет, был ли Штрейхер участником тайных собраний (говорит, что нет), был ли другом Гитлера (говорит, что у него не было друзей), принимал ли он какие-либо важные решения вместе с Гитлером (нет, встречи были лишь приватными — ужины).
Также защитник задает общие вопросы о «бойкоте» <«Бойкот евреев» (Judenboykott) — первая согласованная акция нацистского режима против немецких евреев. Она была проведена в субботу, 1 апреля 1933 года — The Insider>. Штрейхер говорит, что за несколько дней до «бойкота» ему поступил приказ явиться на встречу с Гитлером в Мюнхен, где тот сказал ему, что из-за травли «новой Германии» в зарубежной прессе они должны сказать «мировому еврейству» «довольно» («bis hierher und nicht weiter» — «провести черту»). Также Гитлер приказал ему учредить «день антибойкота». По словам Штрейхера, Гитлер запретил нападать на еврейские лавки, на каждой из них должна была висеть табличка, что порча имущества недопустима.
Призыв к бойкоту евреев в Der Stürmer
«Я годами писал, что дальнейшее смешение немецкой и еврейской крови должно быть остановлено. Евреи должны быть примером для остальных рас, так как они сделали свой расовый закон, закон Моисея, который звучит как ”когда вы прибываете в чужую страну, вы не должны ‘использовать’ чужих женщин”».
«Уродливая синагога» и еврейское государство на Мадагаскаре
116-й день суда — 29 апреля 1946 года
Заседание начинается с вопроса адвоката, доктора Маркса, о статьях Штрейхера в его газете Der Stürmer. Подсудимый отвечает:
«Мои речи и мои статьи, которые я писал, должны были бы разъяснить общественности вопрос, который казался мне самым важным. Они никого не подстрекали и не побуждали, но разъясняли».
Штрейхер добавляет, что, помимо Der Stürmer, были и другие немецкие газеты, публиковавшие антисемитские статьи по приказу Гитлера. Суд предъявляет Штрейхеру обвинения в разжигании ненависти, он парирует: чтобы это доказать, нужно прочитать все номера Der Stürmer за последние 20 лет. В течение всех этих лет, по его словам, он публиковал разъясняющие статьи о еврейской расе, о ее истории. Если бы Der Stürmer разжигал ненависть, в Германии были бы погромы, отвечает обвиняемый:
«За 20 лет в Германии не было ни одного погрома, за 20 лет в Германии, насколько я знаю, не было убито ни одного еврея. Не было ни одной смерти, обусловленной антисемитизмом авторов газеты. Господа, мы находимся в Нюрнберге, и история показывает: нигде евреи не были в большей безопасности и не пользовались большей свободой, чем в Нюрнберге».
Всю вину за убитых евреев возложил на себя Гитлер, написавший в завещании, что все массовые убийства были совершены по его личному приказу, сам же Штрейхер говорит, что узнал о массовых убийствах евреев уже в заключении, непосредственно перед Нюрнбергским процессом:
«О массовых убийствах я узнал впервые в Мондорфе. Я объясняю, что если бы мне сказали, что два или три миллиона были убиты, я бы не поверил…»
По словам обвиняемого, он сомневается, что члены СС и люди, выполнявшие приказы по расстрелу, читали Der Stürmer, они просто слушали Гитлера: «Гитлер был экспертом в ”еврейском вопросе”, иначе не написал бы ”Майн Кампф”».
Далее речь идет о сносе синагоги в Нюрнберге в августе 1938 года. Адвокат спрашивает, была ли она снесена по приказу Штрейхера, тот соглашается, объясняя, что даже до 1933 года, до «начала так называемого времени борьбы (Kampfzeit)» считал ее позорной, ориенталистской и чудовищной — исключительно из архитектурных соображений. Наряду с этим он приказал снести «уродливый» планетарий. Отмечает, что остальные синагоги не трогал, а также что не имеет никакого отношения к их сожжению в ноябре того же года <«Хрустальная ночь» — погром, устроенный нацистами по всей территории Германии и Австрии 9–10 ноября 1938 года. «Хрустальная ночь» получила свое название от осколков витрин еврейских магазинов, разбитых погромщиками — The Insider>.
Синагога в Нюрнберге
Обсуждение антисемитских публикаций в Der Stürmer
Адвокат сообщает, что обвинение утверждает, что якобы уже в 1942 году Штрейхер знал о массовых чистках евреев. Штрейхер говорит, что мог догадываться о каких-то проблемах, разве что читая еврейскую еженедельную газету, издававшуюся в Швейцарии:
«Там иногда были намеки, что якобы что-то не в порядке… В конце 1943 или 1944 года там вышла статья, где говорилось, что на востоке, в Польше, евреи якобы массово пропадают… Однако я открыто проясняю, что я не воспринимаю эту газету как авторитет и не верю написанному. Там не говорилось о цифрах, не говорилось о массовых убийствах, только о пропаже [евреев]».
Адвокат спрашивает, предлагалось ли в Der Stürmer решение «еврейского вопроса», на что Штрейхер отвечает, что его предложением было основать еврейское государство на Мадагаскаре. Однако эту идею не пропустила берлинская цензура, так как Мадагаскар входил во владения Франции. Адвокат спрашивает, не кажется ли Штрейхеру, что тот рассматривает «еврейский вопрос» однобоко, Штрейхер парирует, что не видит причин считать иначе:
«Это само собой разумеющееся дело для антисемита, которым я являюсь. Я [именно как антисемит] изучал ”еврейский вопрос”, и у меня не было интереса [изучать его с разных сторон]. Возможно, я не видел хороших черт, которые вы или другие видите в еврейской расе. В любом случае, у меня не было интереса разузнавать, какие [именно] особые преимущества можно было обнаружить у евреев».
Предлагаемые участки для расселения евреев на Мадагаскаре в соответствии с французско-польской версией плана 1937 года
Допрос Штрейхера британским прокурором Гриффитом-Джонсом
116-й день суда — 29 апреля 1946 года
Прокурор спрашивает, правда ли, что Штрейхер многие годы призывал немцев «узнать своего врага». Штрейхер соглашается, но уточняет, что речь идет не о евреях как людях, исповедующих иудаизм, а о евреях по их крови и расе, и «кровопийцы и вымогатели» — это вовсе не ненавистническая проповедь, а констатация факта.
Затем прокурор указывает на цитату из этой же речи (приведена ниже), и Штрейхер поясняет, что он считал себя человеком, способным «просвещать» людей по поводу «еврейского вопроса», и настаивает, что это именно «просвещение», а не «преследование»:
«Пока я возглавляю эту борьбу, она ведется настолько добросовестно, что “вечному жиду“ от этого не будет никакого удовольствия».
Прокурор перечисляет меры, принятые властями против еврейского населения, — потеря активного и пассивного избирательного права, штрафы, «желтые звезды» и т.д. — и спрашивает, относятся ли они к «просвещению», на что Штрейхер отвечает, что это никак не связано с тем, что он говорил или писал, и что он не отдавал приказов и не издавал законов:
«Однако я объясняю, что эти законы — то, что еврейский народ считает своим законом <Штрейхер имеет в виду, что эти законы похожи на иудейский запрет кровосмешения, о котором он говорил ранее — The Insider>, это величайший, самый значимый акт законотворчества, какой только существует в современном государстве для его защиты».
Далее у Штрейхера спрашивают, почему после Нюрнбергских законов он призывал к тому, чтобы «борьба с “мировым еврейством“ продолжалась далее», тот отсылает суд к своим предыдущим высказываниям об интернациональном решении «еврейского вопроса». Затем прокурор цитирует его статью с фразой «разбить голову змеи “мирового еврейства“», и Штрейхер говорит, что использовал библейскую цитату.
Затем прокурор спрашивает, как Штрейхер относился к «аризации», на что тот отвечает, что «в душе» он был против, однако если бы была возможность за счет евреев помочь немцам — он был бы за. По его словам, приказ об «аризации» еврейских участков поступил из Берлина.
«В душе» он был против, однако если бы была возможность за счет евреев помочь немцам — он был бы за
Как Штрейхер пытается откреститься от статей в собственной газете
Прокурор заявляет, что начиная с 1939 года Штрейхер подстрекал немецкий народ к убийствам представителей еврейской расы, при этом он ссылается на «вырезку статей» из Der Stürmer с доказательствами. Обвиняемый вину отрицает.
Der Stürmer за январь 1939-го: «“Еврейский вопрос“ еще не решен. Он не будет также решен, когда однажды последний еврей покинет Германию. Он будет решен только тогда, когда “мировое еврейство“ будет уничтожено».
Der Stürmer за апрель 1939-го, колонка шеф-редактора: «И тогда их [евреев] могилы публично признают знаком того, что этот народ убийц и преступников нашел свой заслуженный конец».
Адольф Гитлер и Юлиус Штрейхер
Штрейхер говорит, что видит апрельскую цитату впервые и что это, должно быть, игра слов. Также обвиняемый говорит: «Насколько я знаю и насколько мы с ним обсуждали “еврейский вопрос“, о массовых убийствах тогда не было и речи».
Следующая цитата от мая 1939 года. Приводя ее, прокурор напоминает, что Штрейхер заявлял, что берет на себя ответственность за опубликованное в Der Stürmer:
«Против евреев в России должна выступить карательная экспедиция, которая положит им конец, — им, убийцам и преступникам, их будет ожидать смертный приговор и казнь. Евреев в России нужно убивать, они должны искореняться (“и корни, и ветви“), и тогда мир увидит, что конец еврея придет после конца большевизма».
Штрейхер соглашается с ответственностью, но говорит, что эта цитата — личное мнение отдельного сотрудника и теоретическое выражение идей антисемитизма, а не призыв к убийству, и чтобы это понять, нужно прочитать статью целиком.
Прокурор спрашивает, точно ли Штрейхер не видел с января 1939 по январь 1941-го сообщений об искоренении евреев, на что тот отвечает отрицательно. Прокурор обращает внимание, что ранее в тот же день Штрейхер сказал адвокату, что в течение войны он видел, что «не всё в порядке и многие пропадали, но без конкретики». Обвиняемый заявляет, что всё еще при своем мнении.
Прокурор предоставляет вырезки из еврейской газеты с июля 1941 года по конец войны, в которых содержатся конкретные числа пропавших, убитых и похищенных евреев. Так, в номере от 11 июля 1941-го говорится: «В Польше в последние годы убито около 40 тысяч евреев, больницы переполнены» (Штрейхер говорит, что не читал этого), от ноября 1941-го: «В Украине убито 10 тысяч евреев» (Штрейхер говорит, что, возможно, читал, но информация лишь о тысячах, а не о миллионах), от 12 декабря 1941-го: «Тысячи евреев в Одессе, Киеве и других городах казнены» (говорит, что это не доказательство, и говорит, что во время войны поставки этой газеты сократились и он не читал каждый номер). Далее прокурор оглашает цитаты из выпуска Der Stürmer, вышедшего 25 декабря 1941-го, после публикаций в «еврейской газете» о гибели евреев. О нижеприведенной цитате Штрейхер в очередной раз говорит, что это вырвано из контекста и нужно прочитать статью целиком:
«Если не прекратится опасность распространения божьего проклятия в еврейской крови, тогда есть только один путь — истребление этого народа, чей отец — дьявол».
Прокурор спрашивает, точно ли Штрейхер не знал о массовых убийствах евреев, Штрейхер говорит, что не знал. Прокурор отсылает к оригинальной статье «еврейской газеты», откуда Der Stürmer брал цитату, и в этом же абзаце были строки о количестве жертв:
«Так сказать, евреи Европы, за исключением Англии и незначительных еврейских общин в нейтральных странах, исчезли. Еврейский резервуар Востока, который был способен уравновесить ассимиляцию на западе, больше не существует. Три миллиона убитых, столько же обездолено. Многие тысячи раскиданы по всему миру, сломленные физически и душевно».
Прокурор говорит: «То есть вы всё еще говорите, что не видели конкретных цифр?» — на что Штрейхер отвечает про необъективность и немецкую цензуру:
«Читал я это или не читал, я бы не поверил, что три миллиона евреев были убиты. Поэтому я это и выкинул из цитаты. В любом случае это также не пропустила бы немецкая цензура, которая запрещает распространение неправдоподобных фактов».
Карикатура в Der Stürmer. Подпись гласит: «Каждый маленький еврейский ребенок вырастает евреем»
Далее прокурор приводит различные выдержки из Der Stürmer, в которых есть призывы к уничтожению еврейской расы. Штрейхер отвечает как обычно — что цитаты вырваны из контекста и речь идет на самом деле об идеологическом уничтожении. На выдержку из статьи «мир сможет восстановиться, только если самый ужасный микроб человечества — еврейство — будет уничтожен», он отвечает, что «есть большая разница между высказываниями в статье и массовыми убийствами».
Затем прокурор спрашивает, считает ли Штрейхер, что народ мог бы поддержать массовые казни евреев лишь при пропаганде их истребления и подстрекательстве, и Штрейхер отвечает:
«Я оспариваю, что мы подстрекали — мы объясняли… Нужно снова и снова повторять, что немецкий народ не хотел убийств — ни единичных, ни массовых».
«Моей целью было (и я ее частично достиг) обосновать законы, которые предназначались для того, чтобы сделать невозможными половые отношения между людьми разной крови. Поэтому общественность должна знать, что евреи — не религия, а народ, раса. Я помогал создать эту основу. Но массовые убийства не были результатом просвещения или, как говорит обвинение, результатом подстрекательства. Эти массовые убийства были последним актом воли величайшего человека в мировой истории, который, возможно, знал, что не победит».
На этом допрос Штрейхера завершается.
Заключительная речь Штрейхера, выдержки
День 216-й — 31 августа 1946 года
«Установлено, что, во-первых, все массовые убийства были произведены по приказу главы государства Адольфа Гитлера; во-вторых, проведение массовых убийств происходило без ведома немецкого народа, в совершенной секретности, причем проводилось это рейхсфюрером Генрихом Гиммлером».
«Установлено, что я в 1933 году проводил так называемый “день бойкота“ и в 1938 году участвовал в демонстрации, которую приказал проводить Геббельс. И я должен сказать, что, руководя этими мероприятиями, я не принимал никаких мер насилия, ничего не предпринимал против евреев и не участвовал в каких-либо мероприятиях против евреев. Далее установлено, что во многих статьях моей газеты Der Stürmer я считал совершенно естественным разрешение “еврейского вопроса“ путем создания еврейского государства. Я требовал создания этого государства и поддерживал это требование. Эти факты доказывают, что я не хотел, чтобы “еврейский вопрос“ был решен с применением насилия. Если в некоторых статьях моей еженедельной газеты Der Stürmer я или другие авторы говорили об уничтожении или искоренении еврейства, то это были, так сказать, контрвысказывания, направленные против провокационных заявлений еврейских писателей…»
Юлиус Штрейхер в тюремной камере
«Согласно завещательному заявлению государственного лидера Адольфа Гитлера, массовые убийства по его приказу должны были быть формой возмездия, обусловленной только неблагоприятным ходом войны, который стал очевидным в то время. Этот поступок государственного лидера против иудаизма можно объяснить совершенно отличным от моего отношением к еврейскому вопросу. Гитлер хотел наказать иудаизм, поскольку возлагал на него ответственность за развязывание войны и забрасывание бомбами гражданского населения Германии.
К сожалению, массовые убийства, которые можно проследить до личного решения государственного лидера Гитлера, привели к обращению с немецким народом, которое тоже должно восприниматься как бесчеловечное. Я отвергаю массовые убийства точно так же, как их отвергает каждый порядочный немец. Уважаемые судьи, я не совершил никакого преступления ни в качестве гауляйтера, ни в качестве политического писателя, и поэтому я с чистой совестью жду вашего вердикта. У меня нет просьбы относительно меня. У меня есть просьба для немецкого народа, из которого я родом. Судьба дала вам, господа судьи, право выносить любой приговор. Не выносите, господа судьи, приговора, которым вы поставите печать бесчестья на лоб целого народа».
Заключительные речи обвинителей, выдержки
США (Роберт Джексон):
«Штрейхер, ядовитый пошляк, составлял и распространял непристойные расовые пасквили, которые побуждали народ одобрять всё более безжалостные операции по “расовому очищению“ и содействовать их проведению».
Великобритания (Хартли Шоукросс):
«Уже в 1925 году Штрейхер заявил (М-13): “Давайте положим сегодня начало уничтожению евреев“. Возможно, что он даже раньше Гитлера, Гиммлера и других мысленно видел уничтожение евреев, но нацисты сначала не были готовы полностью пренебречь мировым общественным мнением и ограничились преследованием евреев и созданием для них в Германии невыносимых условий существования. Под несмолкающий аккомпанемент Der Stürmer и официальной нацистской прессы проводились и поощрялись кампании травли евреев».
«Трибуналу не придется напоминать о роли, которую играл Штрейхер. В марте 1938 года газета Der Stürmer начала последовательно пропагандировать идеи истребления евреев; первая из серии статей, которые продолжали печататься в течение последующих семи лет, подписанная Штрейхером, заканчивалась следующими словами: “Мы приближаемся к чудесным временам — Великой Германии без евреев!“»
Франция (Франсуа де Ментон):
«Штрейхер вступил в партию почти сразу же после ее основания. Он отдался целиком необузданной пропаганде против евреев, в своих выступлениях и статьях он призывал немецкий народ преследовать и истреблять евреев. Он был гауляйтером. Он ни разу не осудил то, что было сделано. Напротив, он заявил: “Тот, кто понимает, сколь глубокой была личность фюрера, так, как это понимаю я, узнав из его завещания, что он умышленно отдал приказ об истреблении евреев, не может не воскликнуть: он имел право на это!“»
СССР (Роман Руденко):
«Разжигание национальной и расовой розни, воспитание извращенной жестокости и призыв к убийствам были не только долголетней партийной обязанностью, но и доходной специальностью этого человека».
Главный обвинитель от СССР на Нюрнбергском процессе Роман Руденко
Приговор
Источник — Correction Sheet for 1 October 1946 M Session, (b) Official Court Transcript (Judgment concluded, and sentences) 1 October 1946 M & A) + transcript — приведен полностью
Штрейхер обвиняется в частях первой и четвертой. Один из самых ранних членов нацистской партии, примкнул в 1921 году, участвовал в Мюнхенском [Пивном] путче. С 1925 по 1940 год был гауляйтером Франконии. Был избран в Рейхстаг в 1933 году, получил звание группенфюрера. Его отношение к евреям печально известно. Был издателем Der Stürmer, антисемитской еженедельной газеты, с 1923 по 1945 год, и до 1933 года был ее редактором.
Преступления против мира
Штрейхер был убежденным сторонником нацистской партии и поддерживал гитлеровскую политику. Нет доказательств того, что он входил во внутренний круг сторонников Гитлера, также в течение своей карьеры не был тесно связан с разработкой политики, приведшей к войне. Он не участвовал, например, в каких-либо важных конференциях, где Гитлер объяснял свои решения лидерам. Также нет доказательств, что в период, когда он был гауляйтером, он знал о подобных планах. По мнению трибунала, нельзя доказать его связь с целью сговора, а также с планами вести агрессивную войну.
Преступления против человечности
За 25 лет речей, публикаций и проповеди ненависти к евреям Штрейхер стал широко известен как «борец с евреями № 1». В своих речах и статьях неделя за неделей, месяц за месяцем он заражал немецкое сознание вирусом антисемитизма, подталкивая к активному преследованию евреев. Каждый выпуск Der Stürmer, чей тираж достиг 600 тысяч экземпляров в 1935 году, был наполнен такими статьями — часто непристойными и отвратительными. Штрейхер отвечал за «день бойкота» 1 апреля 1933 года, он защищал Нюрнбергские декреты 1935 года. Он ответственен за снос синагоги в Нюрнберге 10 августа 1938 года. И 10 ноября 1938 года он публично поддержал погром евреев, который состоялся в это время.
Но не только в Германии этот подсудимый отстаивал свои доктрины. Уже в 1938 году он начал призывать к уничтожению еврейской расы. В качестве доказательства были представлены 23 различные статьи в Der Stürmer за период с 1938 по 1941 год, которые проповедовали уничтожение «c корнями и ветвями». Типичной для его учения была передовая статья в сентябре 1938 года, в которой еврей назывался микробом и вредителем, не человеком, а «паразитом, врагом, злодеем, распространителем болезней, который должен быть уничтожен в интересах человечества». Он заявлял, что вскоре была бы решена еврейская проблема, и предсказывал, что через пятьдесят лет еврейские могилы «провозгласят, что этот народ убийц и преступников в конце концов встретил свою заслуженную судьбу». Штрейхер в феврале 1940 года опубликовал письмо одного из читателей Der Stürmer, в котором евреи сравнивались с полчищами саранчи, которую необходимо полностью истребить. Таков был яд, который Штрейхер впрыснул в умы тысяч немцев, заставивший их следовать национал-социалистической политике преследования и уничтожения евреев. Передовая статья Der Stürmer за май 1939 года ясно показывает его цель:
«Против евреев в России должна быть собрана карательная экспедиция. Карательная экспедиция, которая уготовит им ту же участь, которую должен ожидать каждый убийца и преступник, — смертный приговор и казнь. Евреев в России надо убивать “до корней и листьев“».
Поскольку война на ранних этапах оказалась успешной и позволила Рейху получить больше территорий, Штрейхер даже активизировал свои усилия по натравливанию немцев на евреев. В отчете двадцать шесть статей из Der Stürmer, опубликованных в период с августа 1941 по сентябрь 1944 года, двенадцать из которых написаны собственноручно Штрейхером. В этих статьях он недвусмысленно требовал уничтожения и истребления. Он написал 25 декабря 1941 года:
«Если опасность воспроизводства этого проклятия божьего в еврейской крови наконец не прекратится, то есть только один путь — истребление того народа, чей отец — дьявол».
А в феврале 1944 года в его собственной статье говорилось:
«Кто делает то, что делает еврей, тот негодяй, преступник. И тот, кто повторяет и хочет подражать ему, заслуживает той же участи — уничтожения, смерти».
Зная об уничтожении евреев на оккупированных восточных территориях, этот подсудимый продолжал писать и публиковать свою пропаганду смерти. Давая показания на этом процессе, он категорически отрицал какие-либо сведения о массовых казнях евреев. Но улики ясно дают понять, что он постоянно получал текущую информацию о ходе «окончательного решения». Его фотокорреспондент был отправлен посетить гетто Востока весной 1943 года, во время уничтожения Варшавского гетто. Еврейская газета Israelitisches Wochenblatt, которую Штрейхер получал и читал, в каждом выпуске публиковала отчеты о зверствах на Востоке и приводила данные о числе депортированных и убитых евреев. Например, в выпусках, появившихся летом и осенью 1942 года, сообщалось о гибели 72 729 евреев в Варшаве, 17 542 в Лодзи, 18 000 в Хорватии, 125 000 в Румынии, 14 000 в Латвии, 85 000 в Югославии, 700 000 во всей Польше. В ноябре 1943 года Штрейхер дословно процитировал статью из Israelitisches Wochenblatt, в которой утверждалось, что евреи практически исчезли из Европы, и комментировал: «Это не еврейская ложь». В декабре 1942 года, ссылаясь на статью в London Times о зверствах, направленных на истребление евреев, Штрейхер сообщил, что Гитлер дал предупреждение о том, что Вторая мировая война приведет к уничтожению еврейства. В январе 1943 года он написал и опубликовал статью, в которой говорилось, что пророчество Гитлера сбывается, мировое еврейство искореняется и как прекрасно знать, что Гитлер освобождает мир от его еврейских мучителей.
Столкнувшись с доказательствами, представленными Трибуналу, Штрейхеру бесполезно утверждать, что решение «еврейского вопроса», за которое он выступал, было строго ограничено классификацией евреев как иностранцев, а принятие дискриминационных законов, таких как Нюрнбергские законы, дополняло возможное международное соглашение о создании где-нибудь в мире еврейского государства, в которое должны эмигрировать все евреи.
Подстрекательство Штрейхера к убийству и истреблению в то время, когда евреев на Востоке убивали в самых ужасных условиях, явно представляет собой преследование по политическим и расовым мотивам в связи с военными преступлениями, как это определено Хартией, и является преступлением против человечности.
Тело Юлиуса Штрейхера после повешения, 16 октября 1946 года
Заключение
Трибунал считает, что Штрейхер невиновен по пункту один, но виновен по пункту четыре.