После объявления о начале мобилизации в России тысячи мужчин пытаются покинуть страну. Страны Балтии уже ранее ввели ограничения на выдачу виз россиянам, в том числе запретив въезд по туристическим шенгенским визам, выданным в третьих странах. Все страны Евросоюза неоднократно подчеркивали, что ограничения не касаются тех, кто уезжает по гуманитарным причинам. Однако в последние дни страны, имеющие сухопутную границу с Россией, заявили, что бегство от мобилизации не рассматривается как гуманитарная причина, разбирается в вопросе Настоящее Время.
Латвия, Литва, Эстония и Финляндия не будут выдавать гуманитарные и другие визы гражданам РФ, избегающим мобилизации. Об этом в среду заявили представители этих стран. Литва будет рассматривать запрос на гуманитарные визы в индивидуальном порядке в зависимости от каждого случая, оставив возможность приехать преследуемым российскими властями, заявил министр иностранных дел страны Габриэлюс Ландсбергис.
Многие выступают против таких ограничений. Например, российский оппозиционный политик Дмитрий Гудков так объяснял Настоящему Времени, почему, по его мнению, следует выдавать визы бегущим от мобилизации: каждая виза – это минус один солдат в войне с Украиной, а разобраться с теми, кто может быть потенциально опасен для стран Евросоюза, можно позже.
Экс-глава литовского МИД Линас Линкявичюс в интервью Настоящему Времени рассказал, почему Литва и другие страны опасаются массово пускать россиян и действительно ли политики верят, что, оставшись в России, несогласные с политикой российских властей смогут что-то изменить.
— Согласны ли вы с позицией Гудкова, что чем больше россиян уедет из страны, тем меньше солдат отправится на войну?
— Вообще все эти протесты для меня немножко странно выглядят. Во-первых, когда была резня в Буче или убийства в Мариуполе, от имени этого государства не было никаких сигналов неприятия. Сейчас, когда уже есть личная опасность, когда война пришла в Россию – не только по телевизору, а все это чувствуется лично, – тогда уже вышли протестовать. У кого больше денег – пытаются уехать. Так что не будем сейчас спорить, сколько процентов поддерживают эту войну или специальную военную операцию, но они никак не изменились.
Так что тут надо смотреть очень тщательно и индивидуально. Этот бег из России, если смотреть со стороны Литвы, мы тоже не хотим, чтобы у нас появилась усиленная пятая колонна, которая в какой-то момент станет активно работать против нашего государства. И сейчас, когда мы видим все эти протесты, наверное, тоже приходит в голову такая мысль, что те, кто может воспрепятствовать режиму, если они уедут, то кто останется? Те, кто вообще никогда никому не препятствуют?
Так что россиянам надо самим у себя дома как-то наводить порядок. Обычно когда бывают войны и революции, эти перемены имеют место. Может быть, это и есть шанс, есть и другой выбор, или идти туда, куда направляют и умножать ряды погибших. Выбор за россиянами. Так что тут надо все-таки дома разбираться, а не только таким легким способом бежать от этой опасности.
— Министр иностранных дел Эстонии заявил: «Отказ от выполнения гражданского долга в России не является достаточным основанием для предоставления убежища в другой стране». Безусловно, каждая страна должна и имеет право сама решать, кого пускать к себе, а кого – нет. Но неужели этот призыв на эту захватническую войну с Украиной в Эстонии понимают как гражданский долг россиян?
— Я сейчас не буду комментировать то, чего не знаю. Я скажу, что у нас было решение, как вы, наверное, знаете, балтийские страны и Польша приняли решение не выдавать туристических виз. И действует решение, что каждый другой случай будет разбираться индивидуально. Есть гуманитарные какие-то причины, есть проблемы преследования – будут разбираться. Так что тут нет того, что красный свет. Нет просто зеленого света для всех массово.
— Если говорить про те угрозы, которые несет мобилизация для стран Балтии, Литва еще вчера заявила, что на фоне мобилизации силы быстрого реагирования приведены в боевую готовность, какую угрозу в мобилизации видит сейчас для себя Литва?
— Какой-то большой угрозы тут не чувствуется. Перевод сил реагирования в боевую готовность – это рутинные мероприятия, которые ничего общего не имеют со всеобщей мобилизацией. В целом ситуация тут не усложнилась на нашей границе, но мы всегда готовы к возможным провокациям. Но напряжение тут пока не увеличилось, и мы очень тщательно наблюдаем за тем, что происходит вблизи Литвы.
— А чем вы можете объяснить, что Литва на фоне Латвии и Эстонии занимает более мягкие позиции в отношении выдачи виз россиянам?
— Я бы не сказал так категорически, что более мягко. Вообще это была первая реакция. Наш настрой такой же, каким был и до этого, поскольку у нас немало тех, кто бежит из Беларуси. За ними тоже мы наблюдаем очень тщательно, очень многие получают политическое убежище. Но это не происходит автоматически. Так что мягче или нет – это вам судить. Может быть, нет такого категорического настроя.
Если смотреть по международным конвенциям, если человек отказывается участвовать в агрессии и из-за этого он преследуется, то, конечно же, надо рассматривать вопрос политической защиты этого человека. Так что тут будут, конечно, тщательно соблюдены все нормы международного права.
— Дмитрий Гудков собирается договариваться с европейскими странами, чтобы для россиян открывали границы и выдавали визы. Как вам кажется, эта его инициатива увенчается успехом?
— Очень много тех, кто это понимает. У нас тоже нет такого запрета, просто все эти заявления будут рассматриваться. Но если так смотреть, если массово люди будут идти через границу, то такого не будет, я не думаю, что мы к этому придем.
— Если говорить про развитие этого конфликта, есть ли сейчас у Евросоюза видение, что с Путиным сейчас можно как-то договориться?
— Были коллеги, которые думали, что это возможно. Я думаю, что, исходя из своего опыта и того, что было до этого, таких уже стало меньше. По сути, Путин зашел в тупик сам, индивидуально, он не видит выхода, но, к сожалению, ведет за собой страну. Так что тут опять как раз есть возможность как-то браться за дело самим. Я думаю, исход зависит от того, что будет происходить в России.
Что касается западных стран и Евросоюза, то, конечно же, тут не может быть никаких изменений. И заявление министра иностранных дел в Нью-Йорке сразу же после этих угроз Путина это показало. Не всегда это легко дается, поскольку надо создавать консенсусы в Евросоюзе, а, как вы знаете, не все просто получается.
Но все равно я думаю, что тут колебаний не будет, я надеюсь, что мы все-таки будем продолжать нажим на Россию и продолжать оказывать помощь Украине столько, сколько это нужно: финансовую, экономическую и, конечно же, военную.