К началу германо-советской войны: НОТА

На рассвете 22 июня 1941 года Германия без объявления войны напала на СССР. Эту информацию дословно усваивали все советские школьники в течение многих десятилетий. Но действительности она не вполне соответствует.

Около трех часов ночи 22 июня министр иностранных дел Рейха Риббентроп вызвал к себе советского посла Деканозова и зачитал ноту, фактически являвшуюся объявлением войны. Наутро ту же ноту германский посол фон Шулленбург передал в Москве Молотову. В советской историографии об этом документе никогда не было ни слова. Что выглядело странным. Казалось бы, агрессия есть агрессия и факт официального объявления войны ничего принципиально не меняет. 

Стоит, однако, пролистать текст ноты, изданный в Берлине в 1941 году на всех европейских языках, включая русский, как сразу становится понятно, в чем дело. К советскому читателю этот документ ни в коем случае не должен был попасть — поскольку речь в нем шла о тайном протоколе к Пакту Молотова-Риббентропа 1939 года и его последствиях. 

Существование этого протокола, в котором говорилось о разделе сфер влияния между СССР и Германией, отрицалось Советским Союзом до 1989 года. Потом признались. Но и после перестройки, вплоть до нынешнего дня, содержание «Ноты министерства иностранных дел Германии Советскому правительству» плохо вписывается в официальную российскую историографию. 

Типичная пропаганда 

Собственно говоря, в 1941 году вместе были изданы несколько документов: «Воззвание фюрера к германскому народу» и «Нота министерства иностранных дел Германии советскому правительству» с «приложениями», которые включали в себя «Доклад министерства иностранных дел Германии о пропаганде и политической агитации советского правительства» и «Доклад Верховного командования германской армии германскому правительству о сосредоточении советских войск против Германии». 

В «Воззвании» Гитлер патетическим, понятным народу языком объяснял то, что официально было изложено в ноте, а в приложениях была собрана подробная информация о враждебной деятельности СССР по отношению к Германии и военных инцидентах на совместной границе. Все дальнейшие цитаты взяты из этого, опубликованного в 1941 г. текста. 

Нота характерна тем, что очень напоминает советские декларации после 22 июня. Типичная тоталитарная пропаганда. То есть все, что говорится о поведении врага, — практически чистая правда, а то, что говорится о собственных планах и намерениях, — такая же чистая ложь. 

В ноте перечисляются все претензии Германии к СССР, накопившиеся между августом 1939-го и июнем 1941 г. Причиной нападения Германии на СССР, согласно авторам ноты, являлось нарушение СССР дружественного пакта с Германией. Суть пакта сводилась к разграничению сфер влияния «путем отказа Германии от какого-либо влияния на Финляндию, Латвию, Эстонию, Литву и Бессарабию, в то время как области прежнего польского государства вплоть до черты Нарев-Буг-Сан должны были быть присоединены — по ее желанию — к Советской России». 

Москве инкриминировалась «интенсивная разлагающая работа в областях, оккупированных Германией… а также в Норвегии, Голландии и Бельгии» и шпионаж. При этом репатриация немцев на территорию Рейха из оккупированных областей Польши и Прибалтики использовалась для того, чтобы принуждать репатриантов к шпионажу. У немцев было достаточно доказательств того, что в Москве на Германию смотрят как на «завтрашнего сильного врага». Цитируется документ, найденный в советском полпредстве при занятии немцами Белграда: «СССР будет реагировать лишь в надлежащий момент. Державы оси еще дальше разбросали свои военные силы, и поэтому СССР внезапно ударит на Германию». 

Интересная деталь. Согласно ноте, при заключении пакта 1939 года советское правительство заявило, что оно «за исключением находившихся в состоянии разложения областей бывшего польского государства не имеет намерения ни оккупировать государства, находящиеся в сфере его интересов, ни большевизировать, ни присоединять их». Поэтому, захват балтийских стран и война с Финляндией были расценены Германией как нарушения договоренностей. 

При заключении первого договора в августе 1939 г. Литва оставалась за Германией, но потом была уступлена ею СССР «скрепя сердце и ради сохранения мира». Но после 15 июня 1940 г. вся Литва, включая кусочек, остававшийся в сфере влияния Германии, была без предупреждения захвачена СССР. 

Советские притязания на Бессарабию и Северную Буковину в 1940 г. тоже оказались неожиданностью для немцев, причем на размышление они получили всего 24 часа. 

Как сказано в ноте: «Несмотря на то, что советское правительство при московских переговорах заявило, что оно, со своей стороны, никогда не проявит инициативу для разрешения бессарабского вопроса, германское правительство 24 июня получило от советского правительства сообщение, что оно решилось силой решить бессарабский вопрос. Одновременно сообщалось, что советские требования простираются также и на Буковину, т.е. на область, которая принадлежала прежней Австрийской Короне, никогда не принадлежала России и о которой в Москве в свое время вообще даже не говорилось». 

Германия «ради сохранения мира и дружбы» посоветовала Румынии уступить эти территории СССР. «Эти области были также немедленно присоединены к Советскому Союзу, подверглись большевизации и были тем самым фактически разорены». И далее: «Оккупацией и большевизацией всей сферы интересов, предоставленной германским правительством в Москве Советскому Союзу, советское правительство ясно и недвусмысленно действовало в противоречии с московскими соглашениями». 

«Вопреки взятым на себя обязательствам…» 

После инцидента с захватом Бессарабии и Северной Буковины у Германии не было больше сомнений, что СССР проводит враждебную ей политику. Явное подтверждение этому авторы ноты видят в найденном в Белграде докладе югославского военного атташе в Москве от 17 декабря 1940 г., в котором говорилось: «По заявлениям из советских кругов, вооружение воздушного флота, танков и артиллерии, на основании опыта настоящей войны, находится в полном ходу и будет в основном закончено до августа 1941 года. Это, по всей вероятности, крайний срок, до которого нельзя ожидать крупных перемен в советской внешней политике». 

Для устранения недоразумений в августе 1940 г. в Берлин прибывает Молотов и предъявляет новые территориальные требования, перечисленные в ноте: 

  1. «Советский Союз желает дать Болгарии гарантии и сверх того заключить с этим государством пакт о взаимопомощи по образцу пактов, заключенных в балтийских краях, т.е. также с образованием военных опорных пунктов… 
  2. Советский Союз требует заключения соглашения с Турцией, с целью создания баз для сухопутных и морских военных сил СССР у Босфора и Дарданелл на основе долгосрочного пакта. В случае, если бы Турция не заявила о своем согласии на это, Германия и Италия должны присоединиться к советским дипломатическим мерам для осуществления этого требования… 
  3. Советский Союз снова заявляет, что чувствует себя под угрозой со стороны Финляндии и поэтому требует полного предоставления ему Финляндии со стороны Германии, что на деле означало бы оккупацию этого государства и гибель финского народа».

По всем этим пунктам, «являвшимся предпосылкой советского правительства для присоединения к Пакту Трех Держав», Молотову было отказано. 

Далее в ноте перечисляются другие примеры враждебного отношения СССР к Германии в политической и военной сфере: поддержка путча в Югославии, настраивание Турции и Румынии против Германии и, наконец, сосредоточение против Германии на западных границах «не менее 160 дивизий». 

Заканчивается нота так: 

«Вопреки всем взятым на себя обязательствам и в грубом противоречии своим торжественным заявлениям, советское правительство заняло позицию против Германии. 

Оно 

— не только продолжало свои направленные против Германии и Европы попытки разложения, но еще усилило их с началом войны; 

оно 

— во все усиливавшейся степени с враждебностью направляло свою политику против Германии и 

— сосредоточило все свои военные силы у германской границы с готовностью быстрого нападения. 

Тем самым советское правительство изменило своим договорам и соглашениям с Германией и нарушило их… Поэтому Фюрер теперь дал приказ германской армии выступить против этой угрозы со всеми имеющимися в ее распоряжении средствами. Германский народ сознает, что в предстоящей борьбе он выступает не только на защиту родины, но что он также призван спасти весь культурный мир от смертельной опасности большевизма и проложить путь к истинному социальному возрождению Европы».

Этого документа как бы не существовало 

Разумеется, фюрер цинично врет по поводу собственных целей. Риторика Гитлера насчет спасения культурного мира от большевизма была таким же блефом, как и соответствующие декларации Сталина о спасении мира от фашистской угрозы. От себя ни тот ни другой мир спасать не собирались. 

Но можно поверить, что цели и политика Сталина обрисованы в этом документе достаточно верно. Весной 1941 года Германии следовало весьма серьезно опасаться за свою безопасность. И уж никак не следовало полагаться на обещания Сталина соблюдать договоренности с Гитлером. Недавние работы военных историков В.Невежина, В.Данилова, В.Суворова, М.Мильтюхова и др., посвященные анализу военной, политической и пропагандистской активности СССР перед нападением Германии, подтверждают, что СССР готовился в это время к наступательной победоносной войне на Западе. 

При всем желании Гитлера рано или поздно расправиться с Советским Союзом время для расширения «немецкого жизненного пространства» на Восток было выбрано крайне неудачно. Европа захвачена, но не замирена и не освоена. Англия заблокирована на острове, но перспективы победы над ней весьма проблематичны. Зато на горизонте светится очень реальная перспектива войны с Америкой. А на востоке нависает Сталин, откровенно плюющий на любые соглашения и сосредоточивший на границе 5-миллионную армию в последней стадии готовности к нападению. В этих условиях начало войны на два фронта было отчаянной и, как показал опыт, безнадежной попыткой Гитлера переломить ситуацию. 

Вообще-то нарушение Советским Союзом откровенно преступного договора с Германией 1939 г. можно было бы только приветствовать, если бы целью было предотвращение войны в союзе с Западом. Увы, цели были диаметрально противоположными. 

Характерно, что претензии Германии к СССР, изложенные в адресованной советскому правительству ноте, не только никогда не опровергались советскими историками, но даже никогда не упоминались. Этого документа как бы не существовало. Точнее, не должно было существовать. 

Что говорит само за себя. 

Дмитрий ХМЕЛЬНИЦКИЙ